— Эта преподша по грамматике такая грымза, — возмущалась моя подружка, — слушай, почему она с первой же пары нас с тобой возненавидела? Старая дева, блин.

— И не говори… — я вытаращила глаза.

— Эээ, ты чего? — однокурсница подергала меня за рукав. — Аллё!

— Пойдем по той дороге. — Я схватила ее за руку и увела с прямой дорожки за дом. — Здесь асфальт ровнее.

— Ты думаешь? Снег же… — недоверчиво покосилась на меня подруга, но спорить не стала. — Ну, так вот, о чем мы говорили…

Я ее слушала вполуха. Перед глазами была сцена, только что увиденная мною… Впереди на узкой дорожке стоял Сумман чуть ли не в обнимку с высокой фигуристой девушкой. Меня он не видел. Блондин был поглощен беседой с этой… другой… все бы ничего, да вот только как у него глаза горели при взгляде на нее… он стоял ко мне лицом, а она спиной. Я смахнула слезинку.

— Снова глаза слезятся из-за линз? — пронаблюдав мой жест, спросила одногруппница. — Носила бы очки, а?

— Ага, — кивнула я.

Как же так? Ведь мы… он же… я гнала все связанные с блондином мысли прочь. Мы шли в книжный магазин за очередным учебником. Учеба… вот мое спасение…

Распрощавшись с подругой на остановке, я поспешила сесть на первый попавшийся автобус. Вроде бы Сумман меня не видел. Ну конечно, он же пожирал глазами ту… так, выкинь его из головы. Мне повезло с маршрутом, идти пешком до дома пришлось только две остановки. Придя домой, я обрадовалась, что родители оба на работе… горькие и горячие слезы, наконец, получили пропуск наружу. Разделась и умылась… не помогло. Иногда всхлипывая и шмыгая, я слонялась по квартире. Завтра у меня зачет… я заслужила себе автомат по тому предмету…

Мы хотели провести выходные вместе… к черту мысли об этом блондине. Подошла к старому фортепьяно и подняла крышку, пробежала пальцами по клавишам и села на стул.

— «Вот и все, я тебя от себя отлучаю…», — пропела я, судорожно всхлипывая — «… унижаться любя не хочу и не буду… я забуду тебя, я тебя позабуду… ты приносишь беду, ты с ума меня сводишь… только, как я уйду…», — еле наигрывая мелодию, пела я.

Крупные слезы капали на колени и на клавиши. Когда я практически допела песню группы «Белый орел» — «Горький мед», зазвонил телефон и, судя по мелодии, звонил Сумман…

— Не понял, — дернулся Сумман.

— Я говорю надо подъехать сзади, так удобнее. — Аластор скосил почти черные глаза на брата.

— Да я не об этом. — Блондин уставился в окно машины однобрового. — Аврора… плачет.

— Почему? Что опять у кисуни? Зачет не поставили? — хохотнул Аластор.

— Нет, из-за меня… не понимаю, — Сумман провел рукой по щеке, — что я сделал? Когда? Сегодня утром отвез ее в институт на консультацию… все хорошо было.