Села рядом, наблюдая за выражением его лица. Вроде, не хмурится и глаза не закатывает. Я сама стала разглядывать то, что вышивала три часа на золотом лоскуте. Белая лилия с зеленым стеблем и по краю словно красная лента. Когда я это вышила, мне очень понравилось, а сейчас… убого.

— Спасибо, куколка моя, — он поцеловал меня в висок, — и вышивка… мне понравилось, правда. У тебя золотые ручки.

Он встал, положил открытку на полку и рядом поместил лоскут. Потом посмотрел на меня и улыбнулся.

— Правда, понравилось? — Я встала.

— Очень, — он обнял меня, — красивая вышивка и весьма трогательная открытка. Таких подарков мне еще не делали.

— А можно ужасно глупый вопрос? — я чуть улыбнулась, а он кивнул. — А сколько тебе исполнилось?

— Много, — усмехнулся он, — пусть будет двадцать семь.

— Пусть, — пожала я плечами, — пойду умоюсь, а то глаза чешутся.

* * *

— Это ты, моя ласточка? — растянуто проговорил Най в трубку.

— Да, малышка моя, это я, — язвя, сказал Сумман и закатил глаза, глядя, как у меня брови ползут вверх, — вопрос есть относительно ноутбука.

— О, моя блондинка, — расхохотался Най, — я тебе такой аппарат подобрал, и ты его уже умудрился сломать?

— Давай пропустим полчаса твоих изливаний, суть которых я — вчера с березы слез, а ты — гений. — Блондин поднялся с дивана. — У Авроры есть к тебе вопрос.

— Так пусть она бы и звонила, — проворчал брюнет, сидя за компьютером у себя в квартире, — или стесняется?

— Сами разберетесь с этим. — Он протянул трубку мне, я поспешила взять ее и сделала глубокий вздох.

— Алло, — пискнула я, — здравствуй.

— Привет, — обрадовался Анайдейе, — чего там техника ругается?

— Я установила словарь, а он не хочет работать, — я стала говорить уже увереннее, — может, стоило скачать версию поновее?

— Ну так, конечно, — весело отозвалась трубка, — ты же пытаешь на «Феррари» впихнуть коробку от «шестерки». Зачем? У тебя там такой аппарат. Хоть обставься своими словарями.

— Спасибо, — усмехнулась я, — учту, а еще вопрос… на этом ноуте пойдет игрушка… ну скажем «Диабло» второй?