— Да, вон же она стоит, — прошипела она своей подруге, — вырядилась, черт бы ее побрал. Наверняка волосы у нее ненастоящие.

То, что речь идет обо мне, я поняла не сразу. Опять я кому-то не угодила. Как так получается? Стоишь, никого не трогаешь — и нате вам… Опять ревнуют меня к Сумману. Я усмехнулась и ушла подальше от девиц.

«Пигалица кривоногая! Наверняка богатый папочка купил тебе такого мужчину», — донеслась до меня злая и обидная мысль слишком ярко накрашенной блондинки.

— Меня из-за тебя обозвали кривоногой, — усмехнулась я, подходя к блондину, который заинтересовался кукольным Пушкиным, — а тебя альфонсом.

— Напрасно, — коротко ответил он.

Я закатила глаза. Блондинка настигла меня и снова злобно зашипела что-то по поводу моей внешности и умственных способностей своей не слишком красивой подруге. Та кидала на меня оценивающие взгляды и на всякий случай соглашалась со своей подругой.

— Уважаемые гости! — громко обратилась к публике та женщина, которая проверяла билеты. — Музей закрывается через пятнадцать минут. Приходите к нам еще.

Я решила позлить девицу напоследок. Достала из кармана брюк номерок и обратилась к Сумману ласковым, прямо-таки медовым голосом.

— Пойдем, дорогой мой, — сказала я, — нам уже домой пора отправляться.

Я даже обнаглела до того, что взяла блондина за руку. Из-под манжеты рубашки снова выглянул серебряный браслет. Сумман обошел меня, сам взял за руку и мягко улыбнулся:

— Конечно, дорогая, — в тон мне отозвался он, — пойдем. Дай мне свой номерок, я сам принесу твое пальто.

Блондинка чуть не лопнула от злости и зависти. Ее подруга только глупо засмеялась, а я с важным видом шла за Сумманом. Его дамы пропустили практически без очереди в гардероб. Я хихикнула. Меня бы там затоптали…

— Прошу, леди, твое пальто. — Он помог мне его надеть и нарядился в свое.

Мы вышли на улицу. Пошел снег, стало тепло. Ветер стих. Я засунула руки в карманы, хоть так делать и не полагается. Посмотрела на темного и вытащила руки из карманов. Рядом с таким кавалером надо выглядеть соответственно. Он засмеялся.

— Ты спешишь? — спросила я.

— Нет, — он провел по щеке рукой.

— Царапины уже совсем пропали, — улыбнулась я.

— Хочешь прогуляться? — он спустился на две ступеньки, и мы стали почти одного роста.

— Хочу, — повеселела я. — Можешь положить мой телефон к себе, у меня он из кармана некрасиво выпирает.

Он просто протянул руку, я отдала ему технику и спустилась с крыльца музея. В сапогах было довольно скользко.