Я лежала на спине. На животе спала Пынька. Вытирать мокрую дорожку от слезинки я не стала. Пошевелюсь, и Най проснется. Пусть отдыхает. Сегодня днем я велела Тифону сопровождать Лилейных на совет. Тайно. Он получил от меня мощный невидимый удар и пять белых стрел для закрепления материала. Потом я расплакалась из-за этого. Мне самой было больно от подобного отношения к Тифону. При нем я тиран, а потом мне тошно.

Завтра… я снова вернулась к этой мысли. Середина ночи. Бессонница измотала меня. Я сама себя изводила. Най… закусила губу, чтобы новая слеза не повторила участь своей родной сестры. Пынька проснулась и ушла от меня. Най проснулся. Укрыл меня одеялом, прижал к себе и обнял. Стало тепло и уютно. Я положила руку на его грудь. Вдруг это в последний раз…

— Сокровище мое, — он поцеловал меня в лоб, — не терзай себя. Это не поможет. Лучше будешь жить ты, чем я.

— Нет, не лучше, — я всхлипнула и плотнее прижалась к нему, — не смей так говорить… если завтра что-то случится… пойдет не так… ты…

— Ни за что не позову тебя на помощь, — Анайдейе ровно, но твердо сказал это, — спи, любовь моя.

— Най… — моя слеза нашла приют на груди мужа. — Я люблю тебя… пообещай, что завтра ты придешь домой… вернешься… все вы вернетесь.

— Сокровище мое… — начал муж.

— Ты просто пообещай, — я приподнялась на локте, — я хочу, чтобы ты мне это пообещал. Просто скажи, что вы все вернетесь, и весь этот кошмар… вся эта холодная война закончится.

— Завтра, мы… — Най тоже чуть приподнялся — обещаю, мы все вернемся домой с этого совета, а теперь поспи хотя бы пару часов.

После его слов я очень быстро уснула. Он мне пообещал… и я ему верю.

Сегодня… Проснулась я рано. Еще было темно. Най спал, но из-за моего ерзанья проснулся. Я потрепала его по волосам и пошла в ванную. Все равно больше не усну. В зеркале… лучше бы я не смотрела на себя. Я ли это? Распущенные волосы свисают это еще ладно, это каждое утро, но вот черные круги под глазами — это кошмар. Лицо похудело, да и я вся словно высохла. Жертва Освенцима. Бледная, изможденная, зато с ярко-синими глазами. Желтый ободок вокруг зрачка придавал дикости моему облику. Черное шелковое кимоно так и вовсе завершило образ вампира на диете.

Я бесшумно спустилась на первый этаж квартиры и пошла на кухню. Вроде как все спят. Хотя эти темные иногда просыпаются, даже если Пынька прошлась в соседней комнате. Хмыкнула и поставила чайник. Закрыла дверь на кухню, чтобы слишком не шуметь. Чайник щелкнул, и я насыпала растворимый кофе в чашку, налила кипятка и полезла в холодильник за молоком. Полный холодильник шоколада. Еще раз хмыкнула и взяла молоко. Закрыла холодильник…