Ночью я проник в музей и заменил четыре камня. Сделать это оказалось не так-то просто, и у меня ушла на это вся ночь. Шаги Симпсона были слышны издалека, поэтому я всегда успевал спрятаться в саркофаг. Кое-какие познания о работе с золотом у меня имелись, но я был далеко не так искусен, как вор. С оправой камней он поработал так, что я готов биться об заклад, что ни один человек не смог бы ничего заметить. Я же все сделал грубее, но понадеялся, что, пока я не закончу, никто не станет присматриваться к наперснику и не заметит, что оправы камней повреждены. На следующую ночь я заменил следующие четыре камня и сегодня закончил бы работу, если бы не печальное обстоятельство, которое заставило меня открыть многое из того, что я хотел бы сохранить в тайне. Я прошу вас, джентльмены, взываю к вашей чести и состраданию, примите правильное решение, стоит ли давать ход этому делу. Моя жизнь, будущее моей дочери, надежды на исправление этого человека – все теперь зависит от вас.

– Что ж, – сказал мой друг, – все хорошо, что хорошо кончается, и прямо здесь и сейчас в этом деле можно ставить точку. Завтра золотые оправы будут восстановлены ювелиром, и можно считать, что урим и туммим удалось избежать величайшей опасности со времен разрушения Храма. Вот моя рука, профессор Андреас, и я могу только надеяться, что, случись мне оказаться в подобном непростом положении, я сумею повести себя так же благородно и разумно, как вы.

И последнее дополнение к этой истории. Через месяц Элиз Андреас вышла замуж за человека, в котором, если бы я имел бестактность назвать его истинное имя, мои читатели наверняка узнали бы лицо, сейчас широко известное и пользующееся заслуженным уважением. Однако правда заключается в том, что уважения больше заслуживает не он, а хрупкая девушка, которая сумела вырвать его из той трясины, откуда возвращаются немногие.

Пропавший спецрейс

Пропавший спецрейс

Признание Эрбера де Лернака, который сейчас сидит в камере смертников в Марсельской тюрьме, пролило свет на одно из самых загадочных преступлений века – случай, насколько мне известно, не имеющий аналогов в мировой истории криминалистики. Несмотря на скупость просочившейся в прессу информации и нежелание официальных властей комментировать это происшествие, есть основания утверждать, что показания этого поистине выдающегося преступника подтверждаются фактами и что это таинственное дело можно наконец считать закрытым. Поскольку события эти происходили восемь лет назад, и разразившийся в то же время политический кризис отвлек от них внимание публики, возможно, будет не лишним напомнить факты в том виде, в котором нам удалось их восстановить. Сведения эти почерпнуты из ливерпульских газет того времени, из протоколов дознаний, проведенных по делу машиниста Джона Слейтера, и из отчетов железнодорожной компании «Лондон энд Вест-коаст», которые были любезно предоставлены в мое распоряжение. Вкратце факты таковы.