– Нет. К тому же я все время была с тобой. Хочешь сказать, у нас коллективная амнезия?
Васька пожал пушистыми плечиками и задумчиво потер лапкой нос.
– Скажите, любезный, – фамилиар обратился к Правителю с таким видом, будто из них двоих к правящему дому принадлежал именно кот, а эльф так, мальчик на побегушках, которому следует немедленно сделать выволочку за нерасторопность. – А у вас случайно нет священного дерева?
– Какого дерева?
– Священного. Ну там… рябины, дуба, ясеня или, на худой конец, елки, которая вам особенно дорога. – Медленно, как созданию, глубоко отставшему в развитии, пояснил кот.
– Нет. Священных деревьев у нас нет и не было. Есть статуя Матери всех Драконов на центральной площади. Может быть, она подойдет?
– Вика, – дернул многострадальный подол Васька. – А ты статую не разрушала?
– Нет, – покачала головой я.
– Странно, – констатировал кот. – Тогда, может быть, кто-нибудь объяснит мне, какого демона нас выставляют с вещами на выход посередь ночи?!
Правитель с мольбой воззрился в сторону Призрака. Подобный взгляд мог растопить льды Арктики, но телохранитель проявил невероятную силу воли и проигнорировал молчаливый призыв о помощи, предоставив его величеству разруливать ситуацию самостоятельно. Не найдя поддержки в рядах союзников, Повелитель тяжело вздохнул и возвестил:
– Никто вас не собирается выставлять за порог посреди ночи.
– Да? – искренне удивилась я, окончательно потеряв нить рассуждений. – То есть мы можем остаться?
– Не совсем… – заерзал на подоконнике эльф. – Вы уедете… утром. Очень рано…
Час от часу не легче. Вставать ни свет ни заря, чтобы экстренно убраться из города, где нам оказались не так уж и рады, хотя, по сути, сами же и пригласили. Потрясенная несправедливостью бытия, я застыла как памятник ведьме, встретившей на пути василиска и окаменевшей в результате его пристального взгляда.
– Вика! – Вопль кота заставил трястись стеллажи с книгами. Свитки с тихим шорохом посыпались на пол дождем. – Что ты молчишь?! Нас ведь наглым образом выставляют за дверь, как каких-то… каких-то… коммивояжеров! – нашелся наконец котик.
Но потрясенная до глубины души, я никак не могла подобрать слов на общедоступном языке. На ум приходила только какая-то совершенно дикая смесь из древнеэльфийского, тролльего и гномьего, причем цензурными были только предлоги.
–