«Не нравится – можешь съехать», – отрезала я.

Меч понял, что перегнул палку, и решил зайти с другой стороны.

– Ты находишься в плену предрассудков. В наше время гораздо проще нос к носу повстречать огнедышащего дракона, чем увидеть спешащего на помощь принца. То ли принцев стало меньше, то ли им просто лень, рискуя жизнью, спасать похищенных девиц, когда вокруг множество дам вовсе не нуждаются в самовывозе из чьего-то логова, и драться ни с кем не надо – хоть сразу к алтарю. Поэтому спешу еще раз напомнить древнюю мудрость, которую никто не отменял: спасение утопающих – дело рук самих утопающих.

Тем временем голос некроманта усилился, окреп, загудел металлом. Ему вторил более звонкий речитатив ученика. Правда, Тимофей часто не совсем точно произносил некоторые слова, но общего впечатления это не портило. Вдруг Дельфициус сделал эффектную паузу и резким взмахом старческой руки швырнул на горячие угли щепотку какой-то дряни. Густой, жирный дым повалил во все стороны. Мы дружно закашлялись. Эта гадость, называемая по недоразумению «благовоние», попадая в нос, вызывала безудержный чих вперемешку с надсадным кашлем, глаза нещадно слезились, а из носа текло. Ей-богу, гораздо гуманнее было придушить меня подушкой – я приняла бы смерть с благодарностью, – но, похоже, они решили еще и пытать перед смертью. Садисты.

Когда дым немного рассеялся, Дельфициус шумно высморкался в сомнительной чистоты носовой платок, поправил сбившееся на кончик носа пенсне и взял в руку жертвенный нож. Просто удивительно, каким огромным смотрится лезвие, когда его подносят к твоей руке с твердым намерением вскрыть вены. Клинок показался мне размером с мачете.

Дельфициус спокойно (а чего ему волноваться, не его же кровь обагрит жертвенный алтарь!) приложил нож к моему запястью. Я невольно дернулась. Сталь оказалась холодной.

– Не дергайся, – осклабился некромант. – Еще порежешься.

Это он шутит так, что ли?

Он чуть-чуть поднял лезвие, замер на мгновение и полоснул прямо по венам. Резкая боль – и кровь потекла темным ручейком прямо в выдолбленное углубление. Это был последний шаг, круг замкнулся.