Я пожал плечами:

– У всех одно и то же. У кого-то лучше.

– А в Нижнем говорят, у вас лучше всех.

– В Нижнем бываете? Я вас там не видел.

– Да я там и не бываю. Люди бывают.

Легкое, ни к чему не обязывающее прощупывание позиций.

– Скажите, Александр Вадимыч, как получилось так, что вы живы остались?

Я прищурился.

– Знаешь, как наш город удмурты назвали – еще когда он только строился?

– Иж-Кар. В переводе со староудмуртского – город-война. Река Иж в переводе будет – река Война…

Эсбэушник улыбнулся.

– Тогда понятно. Только патронного завода, я так понимаю, у вас нет.

– Почему, есть.

Я сделал паузу.

– У меня – нет.

Вот тут эсбэушник бывший – а может, и не бывший, нет в этом деле бывших – понимающе заулыбался.

Люди к людям, красные к красным, гады к гадам, гребни к гребням… Этого ожидать стоило, так я и ожидал. Если бы я сюда прикатил от республики, вкрасную, как говорится, – хрен бы мне что обломилось. Еще и завалили бы, мобыть. Но я прикатил вчерную, как человек, который свои дела ведет и свой интерес имеет, а ксива для него только крыша. Не помню, кто придумал такое слово – долбины. Должностные лица с бизнес-интересами. Таких полно и тогда было, а сейчас такие – почти все без исключения, потому что зарплату не платят. Это раньше коммунисты были, готовые за бесплатно попу рвать, – а теперь все, нет таких. Следующая остановка – станция Зима, занимайте места согласно купленным билетам.

Короче, договорились мы. Как тут говорят – домолвились. Возьмет стволами, дорого, но не слишком, и еще – мы ему тут примитивное, но свое оружейное производство поставим. Это можно. У нас на такой случай есть несколько моделей пистолетов, пистолетов-пулеметов и даже автоматов, которые разработаны специально для производства на гражданских заводах без специальной технической оснастки. Так называемое мобилизационное оружие. Вот его мы сюда и сплавим.