Высокопоставленные правительственные чиновники смотрели на все на это.

Кто-то хлопнул в ладоши за спиной, они нервно повернулись. Зрелище расстрела было впечатляющим.

Один из фээсбэшников:

– Итак, товарищи…

…

– Только что были расстреляны несколько врагов республики. Заметьте – ни одного из граждан республики среди них не только те, кто был нами найден в здании Правительства. Что они тут делали – непонятно, да и закон на них не распространяется…

…

– Сейчас вы все возвращаетесь по кабинетам и пишете чистяк. То есть чистосердечное признание – что вы делали с этими, сколько денег от них получили. Не стесняйтесь, напишете правду – деньги у вас останутся, чистяки – у нас. Будете искупать вину ударным и честным трудом на благо республики. Ферштейн?

…

– Кому нужна будет охрана – отметьте в своем листке отдельно, мы обеспечим. Также пишите все, что знаете о контактах бандитов неместных и республиканского МВД. Кто будет врать, тот рядом с этими ляжет.

…

– По одному выходим.

Правительственные здания в Ижевске расположены примерно в одном месте – лицом к Центральной площади, Правительство – через квартал, у Вечного огня – здание Госсовета с основным залом заседаний, между ними – роскошное здание, в народе прозванное «президенцией». Это бывшая дореволюционная ложевая мастерская, потом здесь был музей, потом место забросили, потом отреставрировали, надстроили, и получилась Администрация президента Удмуртии. Помпезное здание, хоть на открытку.

Сейчас в этом здании председатель Госсовета Удмуртии (пост президента по многим причинам упразднили, хотя бы потому что не было ни средств, ни возможностей проводить всенародные выборы) сидел в своем кабинете и слушал доклад заместителя начальника УФСБ Копытцева. Но думал он совсем о другом…

– …таким образом, можно предположить, что в республике на протяжении ряда месяцев реализовывалась схема, направленная на расхищение государственного имущества в особо крупных размерах, также на систематические грубые нарушения Закона Удмуртии «О предпринимательской деятельности», Законов «О торговле» и «О внешней торговле»…

Председатель слушал мельком, он не смотрел на Копытцева и не смотрел на других людей за столом. Он думал.

Он не застал, но его отец застал те времена, когда не жили по принципу «разделяй и властвуй». Как же тогда жили…

Он вдруг вспомнил почему-то яркое, оставшееся с детства воспоминание: они приехали от бабушки, поезд вечерний – и они с матерью едут по городу от вокзала на трамвае. А кругом деревяшки… деревянные дома, они начинались от вокзала и шли бесконечно… каменный город начинался, по сути, от самого центра, от драматического театра. Он помнил еще те времена, когда на одной стороне Карла Либкнехта и даже Удмуртской еще были деревяшки, и они гоняли туда играть с пацанами.