Джемма не могла взять в толк, откуда ей это известно. Вероятно, из-за того, что Лиру явно покоробило, когда она, Джемма, употребила этот термин.

Так передергивало Эйприл, когда кто-нибудь упоминал про «ее родителей-лесби», или саму Джемму – когда ее дразнили «жирной».

– Ты серьезно? – Эйприл снова рассмеялась.

– Да. – Неожиданно Джемму охватила ярость.

Ее ничто не связывало с девушкой на болоте, однако они были объединены некими узами. Они – как ни парадоксально это звучит – представляли собой единое целое. Значит, и Джемма тоже умерла. Частично. Но умерла.

– Они умеют общаться, у них есть чувства, есть свои симпатии и антипатии, они видят сны, дышат и чувствуют боль, как и любой другой человек.

– Извини, – напряженно пробормотала Эйприл и посмотрела на Джемму, прищурившись. – Я сама чуть не спятила. В смысле, ты же сказала, что их сделали. Сляпали на коленке. Смастерили в пробирке.

– Прости, что напоминаю тебе об этом, – огрызнулась Джемма, которая была в бешенстве. – Но и тебя – тоже, как ты выразилась, смастерили!

И она сразу поняла, что сболтнула лишнее.

Эйприл оцепенела.

– Ты сравниваешь меня с ними? – прошипела она. Джемму ее тон не обманул. Чем сильнее злилась Эйприл, тем тише она говорила. – Ты думаешь, что если мои мамы – лесбиянки, то я – какая-то уродка?

Джемма спохватилась слишком поздно. А что бы сказала Эйприл, если бы узнала, что у Джеммы существует ее клон? А может, и не один? А как насчет того, что Джемма помнит Хэвен с раннего детства?

– Я… – Джемме было невыносимо видеть боль на лице Эйприл, и потому она отвела взгляд. – Многие сочли бы, что ты не в том положении, чтобы судить их.

– Ясно. – голос Эйприл был резким, как пощечина. – Только я не знала, что ты – такая же, как и они.

Эйприл крутанулась на месте, но Джемма успела заметить, как она вытерла рукой слезы.

Эйприл никогда не плакала. Джемму вдруг скрутило от мучительного чувства вины. Она хотела обнять Эйприл и попросить у нее прощения – но Эйприл опередила ее.

– Думаю, вам следует уйти, – ровным тоном произнесла она.

Джемма подумала, что она, похоже, ошиблась и, наверное, Эйприл вовсе не плачет.

– Что? – переспросила она.

– Думаю, вам следует уйти, – отчеканила Эйприл. – Тебе и твоим новым лучшим друзьям, – добавила она, повернувшись в профиль.