– Товарищ капитан? – вызывали меня по званию, так как наши средства связи прослушать местным было невозможно, мы не кодировались.

– На связи, мичман, – ответил я по громкой связи.

Мама и сестренка с интересом прислушались.

– На подъезде к месту стоянки наблюдаю большое количество местной техники и любопытствующих людей. Есть несколько с полицейской символикой. Могу предположить, что наша посадка была визуально обнаружена.

– Принято. Выводи «малыша» и расчисти дорогу, мы будем через пятнадцать минут. Приказываю создать полосу полной безопасности, – искоса посмотрев на мать, я добавил: – И постарайтесь обойтись без жертв.

– Есть, – ответил пилот и отключился.

Как только связь закончилась, на меня обрушился шквал вопросов.

– Потом, все потом. Сперва вывезу вас на корабль, там Добрыня, Искин корабля, с ним и поговорите. Он в курсе всего. Мне, честно говоря, некогда. Еще Аню искать в Москве.

Как старший охраны воспринял мои слова, мы увидели на подъезде, разглядев черный дым, который бывает только от горевшей техники.

Проехав мимо лежавшего на боку и полыхавшего ярким пламенем полицейского «уазика», мы объехали стоявшего с угрожающе поднятыми стволами орудий меха и заехали за ближайший корпус заводских зданий. Пилот меха изрядно повеселился: пока мы ехали по дороге, рассмотрели десяток расстрелянных автомобилей, в основном гражданских. Жертв, как мы ни присматривались, так и не увидели. Что заметно успокоило мать.

– Приехали, – радостно выдохнул я. – Выходите, дальше мои ребята все сделают.

Обе с удивлением рассматривали ближайший блинообразный бот, распахнутые десантные отсеки и боевых дроидов у въездной деки.

– Давайте за мной, – велел я и повел их к отдельному входу, не обращая внимания, как засуетились бойцы, загоняя машины внутрь ботов, причем не только наши, но и трофейные «приору» и «ауди». Едва слышно тряслась земля, это возвращался мех. Как только пленных боевиков уместили в специальной загородке, как раз предназначенной для содержания пленных, я проверил, как застегнуты ремни безопасности у мамы и сестренки. Пристегнулся сам и дал приказ на взлет. В общем, первая наша операция прошла как нельзя успешно. Семью вывез почти всю и заявил о себе как о жестком человеке, который пойдет на все.

Но это еще было не все. Зная, что наш взлет не останется незамеченным, я заранее вызвал авиаприкрытие, так что взлетали мы под охраной двух пар штурмовиков, которые наворачивали круги, пока мы поднимались на орбиту.

Взлет и перелет к эскадре ничем примечательным не запомнился. Для моих это все, конечно, было внове, они с интересом крутили головами. Мама была слегка бледной, но держалась уверенно. Мне кажется, больше для Ольги, чем для себя. А вот сама егоза извелась крутиться на узком кресле, разглядывая все, что могла увидеть. В кресле на противоположном борту сидела пристегнутая одна из девушек-десантниц, во все той же форме прокурорских. Заметив, что Ольга рассматривает ее с детской непосредственностью, девушка приветливо улыбнулась и подмигнула.