Фреки повалил доктора Нергюй на пол и стиснул ее горло зубами. Когда Риттер оттаскивал его от трупа старухи, волк пару раз укусил и его. Но сделать это было необходимо. Нельзя было допустить, чтобы Фреки распробовал вкус человеческого мяса.

По адресу, имевшемуся у Риттера, находился пустырь – даже не поле и не общинный луг – рядом со старой городской свалкой. Место пугало своей открытостью для обозрения. Судя по всему, контакт хотел еще издалека убедиться в том, что его ждет только один человек. И все равно, слишком уж открытым оно было. Риттер устроил там скромный, как подобает бродяге, ночлег и все время в тревоге ждал, что его обнаружит или очередной отряд фуражиров-мародеров, или вербовщики из армии победителей.

Он не знал, кого ждет – ему было известно лишь условное имя, nom de guerre его контакта. Он явился на условленное место на рассвете назначенного дня и не обнаружил никого. Нужный ему человек не появился и после заката. В таком случае ему надлежало ждать три дня. Ни больше ни меньше. Прошло уже два.

Риттер, склонившись над крохотным костерком, пытался подогреть водянистое жаркое из пойманного кролика, и вдруг Фреки, укрытый серым одеялом от посторонних глаз, негромко заворчал, предупреждая, что приближается кто-то незнакомый.

Риттер медленно поднялся.

Неторопливо подходивший человек был старше Риттера самое меньшее на десять лет. Судя по одежде, состоятельный человек. Судя по осторожности поведения, отнюдь не друг Монгольского колдуна или его империи. Он опирался на посох, годный, как подозревал Риттер, не только для помощи при ходьбе. И, хотя Риттер после всех передряг являл собой малопривлекательное зрелище, незнакомец уверенно направлялся к нему.

Возле костра пришелец остановился. На Риттера он смотрел без страха, но и без доверия. Он ничего не говорил. Похоже, он был равно готов как к драке, так и к бегству. Риттер знал, что это мог быть только тот самый человек, которого он ждет.

– Насколько я понимаю, волшебник Годо? – сказал Риттер, протянув руку.

Об авторе

Об авторе

Майкл Суэнвик опубликовал свой первый рассказ в 1980 году. Он принадлежит тому же поколению, что и Пэт Кэдиган, Уильям Гибсон, Конни Уиллис и Ким Стэнли Робинсон. За прошедшую с тех пор треть столетия он был удостоен «Небьюла», Теодора Старджона и Всемирной премии фэнтези, а также получал премия «Хьюго» пять раз за шесть лет – беспрецедентный случай. Еще одна забавная особенность его биографии – он номинировался на премии и не получал их чаще, чем любой другой писатель-фантаст.