– В моем случае это не Макбет. Воспоминания, – продолжил монах. – Воспоминания – чистый кофеин.

– Ты получил отпущение грехов за свое прошлое.

– Это не означает, что прошлого не было.

– Воспоминания – не тряпки, которые становятся чистыми, если их достаточно долго тереть.

– Наверное, я проведу остаток жизни, оттирая их. Что привело сюда тебя?

Проведя рукой по изуродованной половине своего когда-то красивого лица, Девкалион пробормотал: «Он воскрес».

Монах бросил взгляд на распятие.

– Не такая уж это новость, мой друг.

– Я про моего создателя – не про твоего.

– Виктора Франкенштейна?

Имя и фамилия эхом отдались от куполообразного потолка, чего не случалось с другими словами.

– Виктора Гелиоса, как он называл себя в последнее время. Я видел, как он умер. Но он снова живет. Каким-то образом… он живет.

– Откуда ты знаешь?

– Как ты узнаешь самое важное из того, что тебе ведомо?

Монах вновь посмотрел на распятие.

– Через свет откровения.

– В моем откровении света нет. Это темный прилив в моей крови – темный, холодный, густой и настойчивый, говорящий мне: «Он жив».

Глава 2

Глава 2