— Непринужденно, — усмехнулся я в ответ на заданный вопрос. — В гости пойду… К нашим любимым анархам и особенно к Оноре, чтоб ему пусто было.

— Анархи и Марко… Любопытная цепочка выстраивается.

То ли еще нарисуется в нашем забавном мире. Ничего, сейчас я попробую подключить в сию комбинацию еще и третье звено, вот тогда это будет действительно любопытно.

— Добавь к вышеупомянутым еще и церковь, слугам которой я собираюсь сдать Марко через тех же анархов. Они же у нас всех обслужить готовы.

— Сомневаюсь, что они захотят рисковать, признавая перед тобой свои связи с церковниками, — внезапно на физиономии Эрика появилось живейшее любопытство. — Или ты что-то нашел в архивах и записях координатора? Выкладывай и поживее.

— Нашел, как не найти. В том разделе, который целиком и полностью посвящен платным информаторам. Имен там не было, одни лишь оперативные псевдонимы, выдуманные самими святошами, но зато имелись как места встреч, так и тот адрес, по которому агента можно было найти в случае крайней необходимости.

— Неужели там был адрес одного из мест сбора анархов?

— Именно, — щелкнул я пальцами. — В десяточку! Но и это не все. Кличка информатора — Апаш. Ничего не говорит прозвище?

Эрик всерьез задумался, переворачивая пласты памяти, разыскивая там расшифровку малопонятного слова. Пока он думал, в разговор вмешался Сантор, для которого данный термин оказался гораздо более привычен.

— Кажется, так звали французских бандитов. Грабежи, убийства и прочие уголовные мелочи. Я прав?

— Прав. А кто из наших недавних знакомых имеет отношение и к французам и к бандитам средней руки? — дожидаться ответа на риторический вопрос не стоило, поэтому можно было продолжать. — Оноре, сучий выродок. Помнишь его гнилостные высказывания о том, что нужно всегда приспосабливаться под окружающую обстановку? Вот он у нас и доприспосабливается.

— Твоя правда, — Эрик задумчиво вертел в руках метательный нож, извлеченный откуда то из бесчисленных потайных карманов куртки. — Чего больше всего боится предатель? Того, что его предательство выползет на всеобщее обозрение. Что он готов сделать для сокрытия этого? Все, о чем его попросят. Но ты ведь великолепно понимаешь — оставить в живых предателя мы не можем.

— Само собой разумеется. Я пообещаю лишь то, что о его предательстве не узнает никто. А он подохнет, но не от моей руки. Или святоши прикончат или Камарилла, а то и сам Марко постарается… Причина смерти определится несколько позже, во время моего с ним разговора.

— Хочешь даже смерть предателя обратить на благо Саббата?