– О, очнулся, – произнес Головогрыз, уставившись на Сашку алыми глазами. – Как голова? Не болит?

– Болит немного, – кивнул тот.

– Ну так еще бы, – усмехнулась Тьма, – со всего маху в дерево впечатался. Я уж думала, что она вообще у тебя как орех разлетится от такого удара.

– Что вам от меня нужно? – судорожно сглотнув, спросил мальчик.

– Начинается… – вздохнул Паутинник. – Что вам нужно, кто вы такие… Всегда одни и те же вопросы.

– Да ладно тебе, – махнул рукой Осинник, – не каждый же день с нами встречаются, вот и спрашивают. Может, малец думает, что мы его сейчас есть будем.

– А что не будете? – неуверенно спросил Сашка, развеселив всю компанию.

– Ну если ты настаиваешь, то мы, конечно, можем…

– Нет, нет, – затряс головой мальчик, – я просто спросил.

Головогрыз поднялся. Другие последовали его примеру. Через несколько секунд все они стояли прямо перед Сашкой.

– Мы рады, что ты пришел к нам сегодня. Далеко не все решаются навестить нас в Ночь Прощания, поэтому я от лица всей нежити выражаю тебе свое почтение и искреннюю благодарность!

Головогрыз склонил страшную голову в легком поклоне.

– А что за Ночь Прощания?

– А ты разве не знаешь? – улыбнулась Тьма и удивленно моргнула желтыми глазами-блюдцами.

Сашка покачал головой.

– А о том, что число тринадцать является волшебным, ты слышал?

– Конечно.

– Дело в том, что, когда детям исполняется тринадцать лет, мы перестаем показываться им на глаза. Они становятся почти взрослыми, и мы больше не имеем права питаться их страхами. Таков Закон Тринадцати. Очень древний закон. Люди уже не помнят его, но до сих пор чтят и опасаются этого числа, ведь в ночь перед тринадцатилетием происходит Ночь Прощания. Раньше в эту ночь мы приходили к детям и прощались с ними навсегда. Сейчас мы уже этого не делаем, мы стары, и нам тяжело ходить к вам. Да и вы почему-то не особо стремитесь радовать нас своими визитами.

– Это очень хороший закон, – произнес Сашка. – Я уже могу идти домой?

– Да, но раз ты здесь, мы должны соблюсти древний обряд.