Эд не совсем понимал, о чем говорила миссис Кассиди, к тому же, гораздо интереснее было слушать Сэма Гейтса, единственного из гостей, который обращал на него внимание.

— Привет, сынок, — говорил он, — подойди и сядь рядом со мной. Хочешь послушать о сражениях, сынок? — Сэм выглядел молодо и постоянно улыбался. Он усаживался у камина, брал Эда на руки и рассказывал ему удивительные истории. Например, про то, как он встречался с Эйбом Линкольном, не с президентом Линкольном, а с простым адвокатом из Спрингфилда, штат Иллинойс, про генерала Гранта и про какой-то Кровавый закоулок, в котором полицейские орудовали холодным оружием.

— Хотел бы я дожить, чтобы увидеть, чем все это кончится, — говорил Сэм со вздохом. — Нет, сынок, считаю, что мне в какой-то степени повезло. Я не постарел, как, например, Уиллис, не завел семью и не закончу жизнь, сидя где-нибудь в углу, шамкая и перекатывая в деснах отбивную котлету. Хотя… я все равно когда-нибудь бы к этому приду, не так ли, друзья? — Сэм, моргая, оглядывает сидящих в комнате.

Иногда бабушка сердилась на него:

— Перестань молоть всякую чепуху! Последи за своей речью: у стен есть уши. То, что ты такой общительный и приходишь в этот дом, потому что он — в той или иной степени — твоя собственность, не дает тебе права вбивать в голову шестилетнего мальчишки подобные идеи. Это ужасно неприлично. — Когда бабушка говорила «ужасно», это значило, что она сердится. И в такие моменты Эд обычно убегал играть с Сюзи и Джо.

Годы спустя, вспоминая свое детство, Эд никак не мог понять, когда он впервые начал играть с Сюзи и Джо. Время, проведенное с ними, было свежо в его памяти, но он не помнил, кто были их родители, где они жили, и почему они только по вечерам прибегали к кухонному окну в их доме и кричали: «Эй, Эдди-и-и-и! Выходи играть!»

Джо был спокойным темноволосым мальчуганом лет девяти. Сюзи была одного возраста с Эдом, даже немного помладше. У нее были кудрявые, цвета жженого сахара, волосы. Она всегда носила платьице с оборками, которое берегла от грязи и пятен, в какие бы игры они не играли. Эду она очень нравилась.

Каждый вечер они собирались на темном холодном кладбище и играли в прятки, тихонько подзывая друг друга и хихикая. Даже сейчас Эд помнил, какими спокойными были эти дети. Роясь в памяти, он вспомнил, что еще они играли в салки, бегая и пытаясь дотронуться друг до друга. Эд был уверен, что все так и было, но не мог припомнить ни одного конкретного случая. Лучше всего в его памяти сохранилось лицо Сюзи, ее улыбка, и как она тоненьким девчачьим голоском кричала ему: «Эй, Эд-ди-и-и!»