— Бериане! — пробормотал Хилтон себе под нос. — Отличные слуги, но на самом деле немногим лучше кретинов по земным стандартам. Очень суеверны.

Он оттолкнул плечом маленького зеленого человечка.

— Сюда, — позвал он.

Я последовал за ним в другую комнату. Это была комната, которую я никогда раньше не видел — или видел? Конечно!

Когда-то это была гостиная и спальня. Теперь ее стены были выложены плиткой антисептически белого цвета. Их вид напоминал хирургический театр или научную лабораторию.

Лаборатория? Но почему? Мы направились ко второй двери.

Хилтон повернул ко мне торжествующее лицо.

— Вот он, — прошептал он. — Черный мозг с Марса.

Я вошел в ту комнату. И уставился на этот стол и увидел огромный перевернутый стеклянный колокол, подвешенный на цепях к высокому потолку. Я заглянул внутрь, увидел черный мозг и вскрикнул. Прозрачный стеклянный колокол… он свисал с потолка на цепях, как огромная чаша шириной в десять футов. А внутри хрустальной тюрьмы, где пряди эбенового ужаса царапались чернильными когтями в отчаянной попытке вырваться, находилась живая, пульсирующая масса черного мозга!

— Он живой! — выдохнул я.

Хилтон повернулся ко мне. На его холодном сером лице играла насмешливая улыбка.

— Сюрприз, который я вам обещал. Лучший факт из всех, не так ли? Мозг живой. Да, живой!

Я заставил себя снова посмотреть на этот ужас. На мой взгляд, оно было похоже на гнездо Медузы, на осьминога, на постоянно клубящийся сгусток чудовищной протоплазменной слизи — короче, оно походило на что угодно, только не на мозг.

— Можете ли вы представить себе организм, который когда-то обладал подобным мозгом? — ухмыльнулся Хилтон. — Что за существо могло бы управлять таким мозгом?

Это был вопрос, над которым мне не хотелось размышлять.

Были и другие вопросы, не менее насущные и не менее неприятные. Однако я спросил самое логичное, что пришло в голову.

— Что поддерживает в нем жизнь?

Я уставился на мозг, тщетно ища зажимы, швы, электроинструменты, которые хирурги используют для поддержания жизни мозга животных. Ничего подобного не было.

В прозрачной неглубокой жидкости на дне перевернутого стеклянного колокола не угадывалось никакого солевого раствора.

— Точно не знаю, — медленно ответил на мой вопрос Хилтон. — Арнольд Кресс нашел его таким, или говорит, что нашел. Мозг находился в пещере. В чаше — этой чаше, если быть точным.