— Ты звонила гробовщику?

— В этом нет необходимости, — просто сказала Дора. — Пока нашли только часть кровли. Она приземлилась на крыше школы в трех кварталах отсюда.

Она поцеловала Мистера Фуза в нос.

— Но давай не будем стоять на крыльце и болтать, — сказала она.

— Ужин остывает.

Мистер Фуз покачал головой. После трех лет супружеской жизни он все еще не мог понять этого. Постоялец разорвал себя на куски и снес крышу, и все, что Дора могла сделать, это беспокоиться об остывающем ужине. Он вздохнул и пошел обедать. После ужина он осмотрел чердак. Конечно же, крыша исчезла — во всяком случае, большая ее часть. Искореженные обломки — вот и все, что осталось от бунзеновской горелки и лабораторного стола. В самой комнате профессора царил хаос.

Мистер Фуз стоял по щиколотку в битом стекле от мензурок, реторт и бутылок. Стены украшали странные пятна от брызг взорвавшихся реактивов. Записи профессора и лабораторные работы превратились в мокрую массу, погребенную под осколками стекла и порошкообразными кристаллами.

— Завтра придут чинить крышу, — сказала Дора. — Я попрошу рабочих прибраться и в этой комнате.

— Хорошая мысль, — сказал мистер Фуз.

— Ты бы слышал взрыв, — сказала ему Дора. — Он наделал столько шума, что я едва расслышала свою программу по радио.

— Вполне вероятно.

— Интересно, что он здесь делал? — спросила Дора. — Я часто хотела спросить его об этом, но у меня всегда было так много дел в течение дня, что никак не выпадало случая.

— Ты имеешь в виду свои радиопьесы? — саркастически заметил ее муж.

— Верно, — ответила Дора. — О, поторопись вниз, дорогой!

Сегодня вечером будет программа, которую я не могу пропустить!

Она поспешила вниз по ступенькам, и мистер Фуз последовал за ней, беспомощно пожимая плечами. Дора сидела в гостиной и играла с радио, а мистер Фуз уставился на ковер из тигровой шкуры на полу. Голова тигра подмигнула ему, и мистер Фуз подмигнул в ответ. Женщины забавны. Постепенно он задремал.

Он гулял во сне, когда ложился спать той ночью. Он повернулся, не отдавая себе отчета в том, что делает. Он все еще храпел, когда Дора резко дернула его за плечо.

— Чтслчилллс? — спросил он, уткнувшись лицом в подушку.

— Проснись, Сидни! Уже пять часов!