— Пойдемте, Мисс Колби, — сказал я. — Мы отправимся в кабинет доктора Келринга.

— Но вы с ним не разговаривали, — возразила она.

— Телефон занят, — объяснил я. — Если подумать, я бы предпочел ничего не говорить ему заранее.

— Что вы имеете в виду? Думаете, он замешан во всем этом?

— Конечно, — заверил я ее. — Я бы нисколько не удивился, если бы ваш дядя сейчас был там с доктором.

Лорна надела пальто, и мы спустились вниз. В вестибюле она нерешительно остановилась.

— Подождите минутку, Мистер Кирби. Разве мы не сообщим, что видели дядю Игоря в моей комнате? В конце концов, если он болен, кто-то должен за ним присматривать. Он может быть…

— … опасен? Возможно. Но давайте не будем начинать то, что не можем закончить. Я подозреваю, что он в кабинете доктора Келринга. Не спрашивайте меня, почему, но у меня есть причины.

Кроме того, вам же не хочется участвовать во множестве перекрестных допросов, не так ли?

Она согласилась. Я почувствовал облегчение. Что я могу сделать, если мы вмешаем в дело законников? Скажем им, что подозреваемый — вампир, нападающий на девушек в гостиничных номерах? Кроме того, я не думал, что Игорь Петров ходит по земле. Учитывая его сущность, он может летать. Или работать по четкому плану, а доктор Келринг должен знать этот план. Мы взяли такси до офиса Келринга, расположенного в здании на Першинг-сквер.

— А как выглядит доктор? — спросил я Лорну.

— Он высококлассный врач, — сказала она мне. — Ну, знаете — гладкий, тихий, добродушный. По-моему, ему около пятидесяти.

Он лысый, с небольшой козлиной бородкой. Я видела его только один раз, у тети Ирэн, за несколько месяцев до ее смерти. Он производил приятное впечатление, но лично мне не нравился.

Голос Лорны выдал ее внутреннее напряжение. Я все понял. Не каждую ночь на девушку нападает вампир, даже если он член семьи. Отчасти по этой причине, отчасти ради личного удовольствия, я взял ее за руку, пока мы поднимались на лифте в кабинет Келринга. За внешней дверью горел свет. Я открыл ее и шагнул внутрь. У меня не было пистолета, но если что-то произойдет, то я рассчитывал на элемент неожиданности.

За столом в приемной сидел мужчина лет пятидесяти, лысый, с небольшой козлиной бородкой. Его рука лежала на телефоне, как будто он собирался снять трубку и сделать еще один звонок. Но доктор Келринг никогда больше не позвонит. Он сидел, уставившись в пространство, и когда я коснулся его плеча, его шея качнулась под таким углом, что козлиная бородка почти коснулась места между лопатками.

Роджер Келринг был совершенно, определенно, безошибочно мертв.