Кевин подполз к Саре. Ее голова едва держалась на теле, отовсюду лилась кровь. Ее прекрасные золотые волосы, разорванная футболка, треснувший линолеум на полу — все было заляпано. Он никогда не видел столько крови.

Он спрятал лицо в ложбинке у нее на груди и всхлипнул.

Потом встал и выглянул из окна. Джонси неслась к сараю.

Кевин ощупью спустился вниз по лестнице, душу ему словно вывернули наизнанку. Сара была такая красивая. И Джонси — та, кого он взял на воспитание, за которую отвечал, которую считал своим питомцем — убила ее. Питомец? О нет. Это звучало так же нелепо, как если бы космонавт считал луну своим домашним животным. Или композитор называл питомцем лучшую из своих симфоний. Или альпинист решил, что приручил Эверест.

Он споткнулся и оказался на улице. Теперь дом окружали пять полицейских машин, рядом стояла карета скорой помощи. Один из медиков держал в руках винтовку — ту самую, что хранилась у Сары в грузовике.

— Кошка все еще внутри? — проорал один из копов.

— Сара наверху. Она мертва, — ответил Кевин. Он упал на колени и зарыдал.

Появилась Хартли:

— Кошка побежала в сарай. Я видела.

Доктор поднял винтовку, а еще один коп распахнул дверь. На поводке у него была немецкая овчарка. Кевин поднялся на ноги.

Собака метнулась вперед, но потом сжалась в комочек за спиной хозяина. Коп бросился бежать, одновременно пытаясь вытащить из кобуры служебный револьвер.

Джонси в один прыжок вырвалась из сарая. Коп с собакой упали на землю, и кошка перемахнула через них.

Кевин услышал, как взводят курок винтовки.

Он крикнул «Нет!» и бросился на стрелка.

Тот споткнулся, и пуля улетела «в молоко».

Рыжеватый штрих — Джонси — промчался к лесу позади сарая и скрылся из виду.

— Зачем ты это сделал? — прокричала Хартли.

— Если ее убьют, это не оживит Сару.

— Ты не признаешь очевидного! Смилодон будет убивать снова.

Кевин замолчал. Хартли была права. Он понятия не имел, почему толкнул стрелка. Он почувствовал, как ему завели за спину руки. Наручники врезались в запястья. Но его саблезубое чудо, явившееся из иного мира, было на свободе.