-Мирия займёт его место…

-Мирия ни черта не смыслит ни в политике, ни в управлении целой планетой, как и любой из нас, даже граф Анедо, к этому готовят не один день…И не думаешь же ты, что люди – грессийцы, воспримут такую перемену как должное? Дочь убьёт отца – хорошее дело! И всё это лишь из-за того, чтобы обеспечить легальность горстке супранормных! Да нас сживут после этого со свету! И, если не физически – то морально! Морис понимал это всегда, и он не глупее нас с тобой, раз до сих пор не предпринял никаких шагов по устранению Его Величества Элсона. И я повторюсь: нам нужен мир, чтобы существовать дальше, не война, Элиас, не война!

Никто не рискнул даже встрять в их перепалку, тревожно ожидая, сломается Дельфин или нет. И он сломался, незамедлительно вернувшись на свой корабль, чтобы сквозь страх и боль помчаться к ней – Грессии, столь ненавидимой им в последнее время.

Не теряя более ни секунды, остальные заняли свои места на втором корабле – том самом, что доставил сюда Лизу, Тайлера и Стелла. Мы отправились вслед за Элиасом, полные тревоги и надежды на благополучный исход дела. Никто не произнёс больше ни слова, лишь Майкл, принявший на себя управление кораблём, чуть слышно произнёс: «Аминь. Да будет так».

Я и не догадывался, что он умеет молиться.

***

Эдвард Элсон долго стоял перед зеркалом, и хотя вид его был безупречен, он всё ещё всматривался в свой образ, пытаясь отыскать изъяны. Их не было, и всё чаще он встречался взором со своим отражением, но всё никак не мог отыскать в нём той непоколебимой уверенности, с которой сам же подписал приказ о казни графа Анедо.

Сегодня утром должен был состояться расстрел главаря незаконной банды, именуемой себя «супранормными», но в назначенное время погода неожиданно испортилась, с неба пошёл такой ливень, что Правитель принял решение отложить показательную казнь ещё на пол дня, и теперь маялся противоречивыми желаниями и умозаключениями.

Возможно, он погорячился с принятием решения – Эдвард мог бы помиловать своего бывшего друга, давнего неприятеля, заменив казнь пожизненной тюрьмой, но не в привычке Элсона было менять свои решения, ведь в умах подчинённых он всегда должен был оставаться непоколебимым и твёрдым Правителем, и то, что прозвучало из его уст, сомнению подвергаться было не должно – и не важно, произнёс ли он то в горячке или тщательно обдумав.

Как скорбная тень, капитан Льюис сопровождал Эдварда повсюду, и своим видом не добавлял ни позитива, ни уверенности в правильности принятого решения относительно графа Анедо. Бедный мальчик был напуган и зол; он был умён, честен и справедлив, ещё не испорчен годами и опытом, и лучшего хранителя принцессы Эдвард и представить не мог, но как всегда и здесь случилось одно «но»: его патологическая любовь к Мирии сыграла с ним злую шутку. Тери защищал её, но он не должен был ей доверять настолько, чтобы быть в конце концов обманутым.