– Мы успеем проскочить в реку, – объявил Кларк. – Но они наступают нам на пятки.
Облачко белого дыма взвилось с палубы канонерской лодки, и снаряд врезался в морскую гладь чуть впереди шхуны.
– Они стреляют по нашему курсу, чтобы остановить нас, – выкрикнул Кларк. – Держитесь прежнего курса, капитан!
Через несколько секунд канонерка еще раз выстрелила. Снаряд ударил много ближе, обдав палубу солеными брызгами. Серые чайки, парившие низко над поднимающимися волнами, дико раскричались.
– Того и гляди они подстрелят нас! – воскликнул Черный Каин.
Шхуна словно на крыльях влетела в широкий, неглубокий залив, который образовался в устье реки.
«Через несколько минут мы войдем в реку и окажемся в полной безопасности, – подумал Кларк. – А канонерская лодка, опасаясь сесть на мель, не сможет последовать за нами».
Эфраим Куэлл вытянул руку вперед и воскликнул:
– Видите эти буруны? Там слишком мелко, пока не придет прилив, мы не сможем войти в реку!
Надежды Кларка на спасение начали таять. Бурун впереди был большим, словно пасть голодного зверя, а за ним расстилались спокойные воды желтой Бембы, теряющиеся в зеленых мангровых болотах. И свернуть было нельзя, потому что похожие буруны были и слева и справа. Они словно перегородили реку, сверкая белой пеной. Бушующие волны накатывали на буруны, и над ними тенью в воздухе висела туманная водная взвесь.
Капитан Куэлл закричал, заглушая своим голосом зловещий рев стихии.
– Мы не пройдем тут, пока не начнется прилив!
– Они сделали нас, черт побери! – сжал кулаки Черный Каин.
Тогда Кларк повернулся к шкиперу янки.
– Нет… Мы постараемся проскочить через эти буруны! Там, с южной стороны, похоже, есть подходящее местечко. Рули туда!
Капитан Куэлл пожал тощими плечами и, крепче взявшись за штурвал, повел шхуну к месту, на которое указал Кларк. Она, подхваченная волной, на полной скорости врезалась в полосу пенной воды у бурунов.
Рев ветра, крики пикирующих чаек и рев бурунов впереди были просто оглушительны. Серая французская сторожевая канонерка, преследующая их, выстрелила еще раз, промахнувшись всего на несколько ярдов. Теперь впереди ничего не было видно, кроме бушующей пены прибоя.