Джарлакс пошел ва-банк.

– Вы атаковали друзей Дома Ханцрин. Как вы думаете, это понравится лорду Неверемберу?

Последовала довольно долгая пауза; со стены никто не отвечал. Джарлакс понимал, что сильно рискует и что он сейчас открыл перед противником свои карты. Однако ничего другого насчет того, как повести этот разговор, ему в голову не пришло, и он решил, что ради шанса вытащить Атрогейта и Амбру стоит выдать себя.

– Ты и твой друг, заходите! – крикнул дворф.

Джарлакс покосился на Закнафейна, который яростно мотал головой; Джарлакс был с ним полностью согласен.

– Наверное, после такого теплого приветствия будет лучше, если вы сами к нам выйдете, – отозвался он.

– Вы пришли нас увидеть, так входите, и поговорим! – проревел дворф.

– Лучше здесь, снаружи, – твердо произнес Джарлакс.

– Я уже устал вас упрашивать!

– В таком случае не стоит утруждать себя и дальше, добрый дворф! – крикнул наемник. – Выходи сюда, к нам; здесь мы можем без помех побеседовать о нашем славном будущем.

Наступила очередная долгая пауза, и факелы, пылавшие на стене, погасли. Джарлакс взглянул на Закнафейна и пожал плечами; затем оба уставились на ворота. Некоторое время спустя раздался крик:

– Мы идем к тебе, эльф!

И хозяева замка действительно вышли, но не через дверь. Из-за стены с оглушительным жужжанием вылетела целая стая тварей размером со взрослого мужчину, напоминавших гротескную помесь человека и комнатной мухи. Жужжание было мерным, словно песня, и, хотя оба воина принадлежали к расе эльфов, и потому на них не действовал этот звук, дроу поняли, что крылья гигантских мух «поют» магическую «колыбельную».

Закнафейн, однако, рухнул на землю.

Джарлакс бросил на него лишь один взгляд; он не знал, притворяется его друг или на него подействовала демоническая усыпляющая песня, но у него не было времени над этим размышлять. Он крепче сжал деревянное основание своего магического диска, мысленно обратился к предмету, напрягая остатки воли, и приказал ему действовать.

Он насчитал дюжину демонов – чазмов. Джарлакс понимал, что врагов слишком много, что двум воинам не справиться с ними.

– Смотри, как бы тебя не ужалили! – предупредил он Закнафейна, который лежал совершенно неподвижно. Джарлакс знал, что рана от хоботка чазма, острого, как игла, может кровоточить очень, очень долго.

Джарлакс отступил. Ему хотелось достать фигурку адского жеребца, вызвать его и ускакать прочь, но он обнаружил, что не может держать свою новую «игрушку» одной рукой. Она вращалась с огромной скоростью и при малейшем изменении положения могла вылететь у него из рук. Разумеется, он понятия не имел, как она действует и почему вращается так стремительно.