— Всё хорошо, иди, — улыбнулась она, и я встала из-за стола и пошла.
Всё утро мне не давал покоя этот журнал. Я пыталась рисовать, пыталась не думать об этом. Я даже побегала кругами по комнате. Но когда держаться больше не было сил, я снова взяла журнал, открывая его Розовым Поцелуем.
Я пролистала до стихотворения, на котором остановилась вчера, и не стала дочитывать.
Следующее… ну, оно было немного другим. Реально другим.
Тёмные дни, мрачные ночи, Всё борюсь я, что есть мочи, Время вечно, мир огромен, Но вижу лишь тьму, ничего кроме, Мощное чувство пробуждает меня, Наследница здесь, наступает заря, Я вижу вдруг свет — быть того не может, Моя всадница здесь, она мне поможет, Освободит меня, и станем мы дентом, Все ночи сменятся рассветом, Я искуплю свою вину, Я вижу лишь её одну…Это было написано той ночью, когда я пришла в академию Драконию, или на следующий день, когда он понял, кто я и почему моё появление разбудило его. Я прочитала пару стихов после этого, они описывали его замешательство. Он солгал мне о том, что его ничуть не интересовало, как им удалось отправить меня за стену. Он задавался этим вопросом постоянно, раз за разом, и его бесило это — судя по тому, как чернила въелись в бумагу.
Там были и всякие заметки между стихами. Множество упоминаний рыжих волос. И про Фила. Он любит писать шифрами. Например, что ещё за К.О. Он постоянно писал, что ему нужен К.О. Фил был с этим как-то связан и ещё один парень. Твою мать, что если этот К.О. — это типа такой наркотик? Он реально принимал наркотики?
Боже, он же совсем конченный. Как я этого не поняла?
Я ахнула на следующей странице. Он писал про Ирэн. Холодок пробежался по моей коже. Он с Ирэн?.. Я начала вспоминать свой первый год в академии. Он постоянно к ней ходил, постоянно. В ночь, когда на нас напали драконы, он ушёл с ней. Ни за что в жизни бы не подумала, что они могли встречаться. А как же Табита? Он вообще любил её или просто использовал как прикрытие?