— Ты и правда единственный в своём роде, Блейк.

— Мне пришлось научиться отделять свои мысли от чужих.

— И, как я слышал, поплатился за это. Все эти твои вспышки гнева, когда ты перестал слышать мысли Елены, — продолжал он дразнить меня. Что нужно сделать, чтобы запугать эту гниду?

— Не доводи меня. Моя ярость только продлевает твои мучения. У меня сердце и голова всегда дружат. Вспомни, что ты не сможешь прийти, когда Нора будет звать тебя на помощь.

Его ноздри вновь затрепетали.

— Ты убил Диккерсона.

Он не ответил.

— Ты хочешь, чтобы я смял парочку твоих органов? — заорал я. — Говори, это ты убил Диккерсона?

— Да, я. Он должен был быть на том собрании у Гельмута. Как и я, собственно, но я внушил всем, что пошёл туда, а сам обыскивал кабинет Гельмута, где он меня и застал.

— И сразу понял, кто ты.

— Да, так что у меня не осталось другого выбора, кроме как убить его.

— Нет, ты был только рад это сделать, Пол. Ты, блядь, гнусный ублюдок, который не сможет помочь Норе, когда её будут пытать.

— Блядь, я ещё найду Елену и клянусь, Блейк, ты пожалеешь о каждо…

Я свернул ему шею. Он не заслужил быстрой смерти, но я с ним покончил. Не мог больше видеть его лица. Сукин сын угрожал Елене. Только через мой грёбаный труп.

Я обещал Елене, дал клятву, что отомщу за смерть Люциана. Это была расплата.

Я склонился к его бездыханному телу.

— Не давай обещаний, которых не сможешь сдержать, Пол.

Выпрямившись, я подошёл к хвосту Ксалин, поднял его и отшвырнул на несколько метров от себя. Она в самом деле не могла забрать мои способности, только заблокировать. Так что моя магия действительно переставала действовать рядом с ней.

Я вернулся к нему и оторвал его бошку обеими руками. Брызнула кровь, но не так много, потому что он уже был мёртв. Я взял кинжал, отрезал татуировку у него на руке и забрал украшения. Отправлю Каину в качестве подарка. Они думают, что я стал ручным, но я по-прежнему опасен.

Розовый Поцелуй возник на моей ладони.