Гогзу и Тангулиэ озвучили своё мнение друг о друге, и ни для кого не стало сюрпризом последовавшее за этим требование обелиска. «Докажите свои слова, деритесь насмерть.» Учитывая, как закончилась прошлая попытка при том, что все требования обелиска женщины выполнили, они обе категорически отказались. Гогзу ещё и обозвала обелиск «светящимся самотыком.» Такую формулировку он не оценил, как не оценил и отказ подчиняться. Тела троицы пронзили голубые лучи, и вскоре команда во второй раз оказалась перед огромной маской, воплощением шепчущей.

И снова все трое отказались признавать поражение, отправившись проходить испытания в третий раз. И снова всё закончилось тремя смертями у обелиска.

— Я не понимаю! Если мы говорим правду и слушаемся, он убивает нас, если говорим правду, но не слушаемся, убивает нас, если мы ему врём он сразу убивает нас… Как выигрывать-то, сука тупая? — Гогзу с вызовом задрала голову и покричала в тёмную бездну, видимо пытаясь привлечь внимание шепчущей.

Та не ответила.

— Возможно, стоит сдаться, — Тангулиэ бросила вопросительный взгляд на Викторию.

Ценность гостьи для Груба — единственное что заставляло эту женщину настаивать на повторном участии. Зная о том, что Виктория ради чего-то нужна господину, Тангулиэ не могла позволить себе бросить блондинку одну. Даже понимая, что Вика в её помощи совсем не нуждается…

— У меня есть идея, но скорее всего она с первого раза на сработает, — сказала Вика.

— Ну мы ведь никуда не спешим, подумаешь мучительно сдохнем ещё пару раз, тоже мне проблема, — саркастично прокомментировала это заявление орчиха.

В этот раз Виктория включила истинное зрение заранее, ещё на подходе к обелиску. Она смотрела на обелиск издалека, не входя на платформу. Девушка сама не знала, что именно пытается увидеть. Структура этого артефакта была слишком сложной, а природа чёрной бездны вокруг всё ещё ускользала от глаз блондинки. И всё же Вика пыталась разгадать эту загадку, увидеть в магической структуре обелиска решение странного испытания. Ничего не получалось… Терпя нарастающую головную боль и резь в глазах, Виктория смотрела всё пристальнее и пристальнее, пытаясь увидеть то, что ускользало от её разума при использовании истинного зрения. Пытаясь заглянуть всё глубже и глубже, увидеть и понять обнажённую ткань реальности в её первозданном виде…

Головная боль всё-таки взяла верх. Виктория переключилась на нормальное зрение и с удивлением обнаружила, что прошло всего несколько секунд. Девушке же казалось, что она смотрела на обелиск целую вечность. Интерфейс яростно мигал значком новых уведомлений на краю зрения. Вика не стала смотреть, что там — ей было слишком хреново.