Шаддам решил побыть один в своих покоях, чтобы обдумать полученное донесение. Его юные дочери Джосифа и Руга пришли к нему, одетые в праздничные яркие платья. Они просили разрешения устроить небольшой праздник в дворцовом саду, который только-только расцвел, но отец отослал их прочь, приказав посоветоваться с Арикатой. Он знал, что в таких делах Императрица понимает гораздо больше, чем он сам.

Вздохнув, он попытался сосредоточиться на информации, содержавшейся в докладе о последствиях добавочного налога, – на длинных, сводящих с ума столбцах сухих цифр. Юридические службы отслеживали продажу и распределение специи с тщательной регистрацией всей ее добычи и обработки на Арракисе с точностью почти до килограмма. Имперский наблюдатель за операциями со специей граф Фенринг бдительно следил за каждым действием Харконнена и даже смог допросить своих агентов среди контрабандистов. Казалось, записи точны. Но это было не так.

Бухгалтеры-ментаты в один голос твердили, что во всех отчетах чего-то не хватает, что существует некий разрыв, провал, которого не должно было быть. Объем потребления специи не соответствовал объему продаж по всем учтенным каналам. Заключения ментатов были четвертого и пятого уровня сложности, проекции основывались на тончайших расчетах, и Шаддам был просто не в состоянии их усвоить и осознать. Он затянул украшенный позументом пояс парадного мундира, свернул в рулон пергамент с донесением, вышел из покоев и направился в тронный зал.

У входа в зал его ожидала Преподобная Мать Мохайем. Император был удивлен тем, что она так скоро вернулась с Уаллаха IX. Он не видел свою Вещающую Истину довольно давно, с тех пор как она – без его разрешения – внезапно улетела в школу Матерей Бинэ Гессерит. Она, правда, оставила письмо с извинениями, в котором писала, что ее обязательства перед Орденом сестер перевешивают обязательства перед Императором, что дела на Уаллахе IX требуют ее неотложного присутствия, и потому она отбыла, не встретившись с Императором, чтобы не вступать в ненужные споры. Шаддам очень остро ощущал ее отсутствие.

Увидев Императора, Мохайем почтительно опустила глаза. Шаддама страшно возмутил тот факт, что она исчезла как раз в тот момент, когда была нужна для помощи в отборе кандидатов в новые члены Ландсраада. Он набросился на нее с упреками.

– Черт бы побрал вас и ваших ведьм-гессериток! Почему вы уехали?

Преподобная Мать ответила сдержанно и почтительно:

– Мы существуем только для того, чтобы верно служить, сир. Наш Орден борется за дело всего человечества.