– И ты хочешь принести Императору мою голову? – прорычал Туек.

Фенринг примирительно усмехнулся.

– Ах-х, мне очень этого не хочется, Эсмар… дружище. Это разрушило бы наше сотрудничество и навредило нашему общему делу. Надеюсь, наши связные и агенты помогут нам в конце концов обнаружить других пиратов, и тогда ты будешь мне нужен.

Эти слова не успокоили контрабандиста.

– Так чего ты хочешь?

– Я должен доказать, что докопался до истины, – сказал Фенринг, – доказать, что расследование продвигается. Мне нужна очевидная жертва, в противном случае Шаддам действительно пошлет сюда своих сардаукаров, чтобы «решить проблему». Мы этого не хотим.

– Нет, не хотим.

– Назови мне заметного члена твоей организации. Мы объявим, что он предал тебя, обошел твои тайные каналы и начал свои собственные операции, не поставив тебя в известность, и без твоей санкции. Когда Император увидит, что кто-то расплатился за обман кровью, он обратит внимание на что-нибудь другое – по крайней мере, на время. У него есть о чем беспокоиться – например, о Содружестве благородных. Я постараюсь его чем-нибудь занять. – Он продолжал сжимать в рукавах рукоятки стилетов. – Да, и я прошу прощения, но эта жертва должна быть болезненной для тебя.

– Какое непомерное требование!

– Оно – залог твоего выживания. Мы исключим тот вариант, что я, как, хм-м, имперский эмиссар на Арракисе, всегда могу назвать Императору твое имя.

Эсмар Туек некоторое время безмолвно кипел, потом взглянул на Фенринга. Глаза его сверкнули опасным огнем.

– У меня есть такое имя, – сказал он наконец. – Рулла.

Даже повидавший всякое Фенринг был поражен.

– Твоя жена?

– Да, моя жена. Она второй человек в моей группе после меня. Мой сын Стабан займет ее место.

Фенринг вспомнил последнюю встречу, на которой видел жену Туека.

– Но она беременна!

Лицо Туека потемнело, и он отвел взгляд. Ответ его прояснил многое:

– Да… от другого человека.

Фенринг несколько секунд переваривал сказанное Туеком.