Если бы только Лезия дожила…

Надо отзывать Джессику с Каладана, и отзывать, вероятно, навсегда. Иного выхода не было.

Верховная Мать видела на экране безобидную старую женщину, лежавшую на кровати. Встревоженные медицинские сестры ухаживали за больной, а она вырывалась и извивалась, пытаясь подняться, выказывая при этом недюжинную силу и способность к сопротивлению: четыре послушницы и Преподобная Мать по имени Венедикто с трудом удерживали Лезию на месте.

Одна послушница подошла к старухе с инъектором, но Венедикто запретила вводить мощные транквилизаторы и антипсихотические средства.

– Пока не надо. Это может повредить ее предзнанию, а нам нужно узнать, что́ она скажет.

– Если, конечно, она действительно скажет что-нибудь стоящее, – проворчала Харишка, глядя на экран. – Нам всегда надо было это знать, но старуха не желает говорить с нами.

Вдруг Лезия начала хрипло выкрикивать короткие фразы:

– Это неправильно! Я все вижу своим внутренним взором, и это неправильно! Джессика… Я должна видеть Джессику с Каладана. Сейчас! Она и мальчик! Эта картина неверна!

Медицинские сестры смогли удержать Лезию в кровати. Преподобная Мать Венедикто склонилась над старухой и принялась увещевать ее спокойным голосом; слова ее были хорошо слышны в кабинете Харишки.

– Лезия, послушай меня. Джессику вызвали. Послание уже отправлено.

– Скоро она будет здесь, – прошептала Харишка. – Она подчинится приказу.

Венедикто произнесла что-то еще успокаивающим тоном и нагнулась над старухой.

– Прошу тебя, утиши свои мысли, чтобы они не захлестнули тебя. Подыши по способу прана-бинду и обрети внутренний покой. Все будет хорошо, когда внутри тебя воцарится мир.

Лезия бросилась на Венедикто, стараясь своими скрюченными пальцами вырвать той глаза. Послушницы вовремя успели схватить ведьму за руки.

– Мир внутри меня? Я что, выгляжу мирной и безмятежной? У меня нет никаких причин для покоя!

Казалось, от головы Лезии исходят невидимые, но бурные волны, а белоснежные седые волосы извиваются, подхваченные потоками психической энергии, излучаемой ее мощным сознанием.

Венедикто все же пыталась урезонить бушующую старуху, даже когда медицинские сестры в страхе разбежались.

– Успокойтесь! Вы не должны ее бояться! Страх убивает разум. Страх – это…

Лезия взвилась на подушках с неожиданной силой.