Берия: Я предлагаю выгнать отсюда эту собаку-афериста. Всей Москве пропарил мозг своим гипнозом.

Пилат: Лаврентий, а ты-то кто? Бывший налоговик-отравитель. Я тебе сколько раз говорил, сожги ты этот чертов дневник. Для кого ты его пишешь? Как тень ходишь за мной и пишешь, пишешь. Когда у буду умирать, ты тоже будешь сидеть рядом и записывать? Ну когда же он умрет? Одного прошу, смерти. Столько времени прошло, а смерти нет. Ведь не для себя прошу… Хе, хе. Выйди, пожалуйста, ненадолго, как друга прошу. Хочу пообщаться по душам.

Берия вышел.

Мессинг: Мне кажется, мы с ним подружимся…

Пилат: Не сомневаюсь. С ним много людей подружились. Какие языки знаешь?

Мессинг: Идиш, польский, немецкий. Русский почти выучил. Мне еще переводчика приставили. Но когда волнуюсь, то начинаю говорить с акцентом.

Пилат: Откуда ты, Вельвеле?

Мессинг: С Голгофы, товарищ Сталин.

Пилат неожиданно вздрогнул.

Пилат: Агасфер? Вечный бродяга… Что ты там делал? И перестань повторять, товарищ, товарищ. Тамбовский волк тебе товарищ… Хотя… Ты ведь Вольф? Хе, хе…