Пилат: Не понял… Сегодня какое число?

Мессинг: Как я уже говорил, товарищ Пастернак общался с товарищем Булгаковым. Булгаков умер. Но Пастернак был еще жив. И хотел вас об этом предупредить. Но вы оказались таким же фаталистом, каким когда-то был Юлий Цезарь.

Пилат: Расстрелять, немедленно расстрелять.

Мессинг: Кого?

Пилат: Всех, и тебя тоже. Преступник! Преступник!

Мессинг: Зря кричите. Вы забили про наш уговор? Там в Ершалаиме? Вы забыли, кто настоящий хозяин сна, в котором вы живете?

Пилат: Но это ты? Это ты?

Мессинг: Вам уже никто не поможет, так как никто и никогда не станет помогать Пилату, ни на этом, ни на том свете. Такая уж судьба у всех тех, кто умыл руки. Иешуа не любит этих людей. Но довольно. Твой поцелуй дракона, как и было сказано. Ты был прав, я могу избавить от головной боли сотни людей, а могу вернуть ее назад. Всю за один раз. Ворона ты не смотрел, но на прощание, разреши передать тебе привет от…..

Пилат: Нет, не говори…

Человек с Голгофы: От всех. У тебя болит голова, и болит она так сильно, что ты малодушно помышляешь о смерти. Теперь ты не только не в силах говорить со мной, но тебе трудно даже глядеть на меня. Ты не можешь даже думать о чем-нибудь. Вскоре вся кровь начнет приливать к голове и останется там безвозвратно. Ты начнешь галлюцинировать, а затем ослепнешь. А потом солнце вспыхнет, зажжет твой мозг зеленым светом, лопнет и выльется тебе на голову раскаленной лавой. Прощай.