Мама высоко задирает подбородок.
– Покажи мне свою силу, Аилесса. Ты всю жизнь готовилась стать Перевозчицей. И всегда знала, какую цену необходимо заплатить за это.
Она протягивает мне костяной нож, продолжая угрожать Бастьену ножом его отца. Я замечаю, как капелька пота скатывается по его виску.
– Я сделала свой выбор и до сих пор мучаюсь от его последствий. Но у тебя еще есть шанс на спокойную жизнь. Доверься мне, дитя мое. Твое сердце разобьет не его смерть, а ожидание этого.
Я ощущаю невероятное давление, а ноги дрожат все сильнее, пока я смотрю в прекрасные глаза Бастьена. Любовь к нему приведет меня к смерти. И я всегда это знала. А он знал, что любовь ко мне станет шагом к смерти для него. Он едва заметно кивает мне, соглашаясь умереть от моей руки.
Но как я могу это сделать?
Песня сирены слегка приглушается. Становится мягче. Нежнее. И я вновь слышу скрытый в ней шепот: «У тебя есть другой выбор, Аилесса. Если ты придешь ко мне, то Бастьен последует за тобой. Он умрет, как только умрешь ты. И вы сможете быть вместе в моем царстве».
Я зажмуриваюсь, но это не заглушает мелодию.
«Вы оба будете здесь счастливы».
Моя грудь напоминает бочонок с черным порохом. А нервы – подожженный фитиль.
Нужно положить этому конец.
Я стискиваю зубы. И представляю себя посреди моря Нивоус. Как разворачиваюсь в воде, чтобы убить тигровую акулу, даже после того, как Сабина попросила меня отказаться от этой затеи.
Подойдя ближе, я забираю костяной нож из рук мамы. И подавляю дрожь. Ее глаза сияют от гордости. Сколько себя помню, я всегда искала ее одобрения. Горло саднит, но я проглатываю подступающие слезы.
– Я не стану этого делать.
Мои слова звучат уверенно. И мама не сможет изменить моего решения. Ее улыбка исчезает, когда я шагаю к Бастьену и беру его за руку.
– Мы сделаем так, как ты сказал, – говорю ему я. – Найдем способ разорвать связь наших душ. А если не получится, то я умру вместе с тобой.
Его брови хмурятся, но в глазах сияют чувства, полностью отражающие мои. Он сжимает мою руку и кивает в знак согласия.
Я поворачиваюсь к матери.
– У тебя нет власти над нами. И ты