— Нет, не так! — вскинулся я. — Пошли к ним кого-то лично и скажи, что они могут прийти ко мне, я их вылечу. У меня дома есть эльфийская лекарка, и тех невиновных, кто от пыток потерял здоровье, поставит на ноги. Граф Пуэбло суров и жесток, но справедлив.

— Воистину, сие верно! — Служака уважительно склонил голову. — Дай бог вам здоровья, ваше сиятельство!

Что могу сказать по заседанию «троек»? Скучно. С сеньором Лопесом было веселее, там меня воспринимали малолетним чудилой и ставили на место. Здесь и ко мне уже отношение адекватное, и суд ведётся над гопниками, отморозками и душегубами. В основном. Моих интересов и политики в заседаниях «троек» не было. А значит приговоры на самом деле адекватные, которые выносят граждане Магдалены гражданам Магдалены. Правы они, нет, осуждают ли они невинных, отпускают ли виновных — это меня не касается, это внутреннее дело бурга. Я лишь покорно подчинюсь вынесенным приговорам и заберу приговорённых бандюганов с собой — строить дорогу. Бургомистр Варг об этом уведомлен, причём я даже не стал утруждать себя личным посещением и отправил «договариваться» Алькатраса. В кавычках потому, что Варг не может отказать, так как король имеет в виа долевое участие, а значит каторга может считаться аналогом галер и королевских рудников. Правда, после строительства каторжан Магдалены, кто останется жив, придётся вернуть — не мои личные зэки, королевские, ну так я не жадный. Не для себя их набрал, а для дела, и никто ничего предъявить не сможет.

И как только разложился поговорить с «сионскими мудрецами», завалившись в одну из полупустых припортовых таверн (город закрыт, клиентов почти нет; нам были рады, как родным, но одновременно нас же тут сказочно ненавидели и не считали нужным своё «фи» скрывать). Вот как только мы туда завалились и мужики разложили пергаменты, в таверну забежал один из отроков:

— Вашсиятельство! Беда! В порту беда!

— Что такое? — подорвался я, стул за мной упал, издав неприятное «бымц».

— Корабль. Ладья. Большая. Не слушаются. Полная воинов, бронёй и кольчугами сверкают за милю. Пристают к причалу, флажками вас требуют.

— А беда-то в чём? — не понял я. — У нас в порту мало воинов? Или ворота в город закрыть некому? Пусть пристают и требуют, дальше портовых пакгаузов и причалов всё равно не пройдут. А мы со стен стрелять начнём — со стен всяко сподручнее. Ну?

— Дык… — Посыльный растерялся. — Дык раз вас требуют, может что-то важное?

Мир полон идиотов.

— Тревогу объявляй! — рявкнул на него я. — Всех в порт. Дорогу найду. За мной! — А это Мартинам Лютерам Кингам.