— Нельзя! — закачали головами все компаньоны. — Город он как живой, Рикардо. Должен название, имя иметь. А ещё дату рождения. А значит его заложить надо, дать имя и освятить.

— И Порто-Бланко как-то… — Томбо скривился. — Не красочно звучит. Уж с твоей-то фантазией придумай что-нибудь поинтереснее?

— Назови в честь святой Катарины, — расплылся в улыбке валенсиец Хоругвь. — Ктарина Сертория же дала на него разрешение, в обход брата? Вот и будет символичненько. Санта-Магдалена, а южнее — Санта-Катарина.

— Подумаю, — отмахнулся я, ибо вопрос не горел. Но вопрос на самом деле серьёзный. Уже тем, что Луидор дело говорит — лизнуть короля, и отдельно его кузину — дорогого стоит. Особенно с нашими непростыми взаимоотношениями. А ещё тем, что именем этой прелести называть собственный город желанием мягко говоря не горю.

В общем, по порту и виа всё обсудили, управляющих и ответственных назначили, ключевые моменты состыковали, а как план зерновой афёры будет реализовываться — на коленке начнём править, ибо иначе, по-другому, этот мир не работает.

Томбо, сдав меня, «пьянь эдакую, не может пить а туда же» на руки служанкам и раскомандовавшейся Ингрид, уже почувствовавшей слабину остальных и свою волю, свалил. Сеньорам и без меня надо пошушукаться, а я добрался до кровати и вырубился.

Наутро таки состоялся разговор с народовольцами. О, что это был за разговор! Пипец интересный! Но о нём позже.

А потом пришёл мой будущий квестор. Только сейчас понимаю, что это вопрос уже решённый, причём давно, до моего его принятия. У человека так сильно накипело личного и больного, что он рискнул взорвать нахрен за собой не то, что мосты — всё взорвать! Весь город. Его жену и детей следующей же ночью под моей охраной во избежание вывезли из города — пока отправил их в Пуэбло, к Астрид, с письмом. Иначе после всего, что он задумал, с ними точно что-то случится. Чел должен был стать теневым правителем, покровителем этого города; с прицелом именно на это его далёкий предок поддержал местных купчишек в их стремлении выйти из состава графства и присягнуть королю, то есть стать вольницей (ибо король далеко и к тебе не лезет, только налоги плати вовремя). А его род в ответ «опустили» ниже плинтуса. Именно потому, что боялись сильного военного лидера, конунга, что он может влиять на их хитропопые планы и лезть в их дела.

Предложенный Клавдием план был хорош. Очень жесток, но очень хорош! Ибо сразу ставил точки над «ё» и заканчивал эту грёбанную операцию. Но был кошмарно кровавым! Я-Рома его, наверное, не вытянул бы, даже слышать о таком не захотел бы. Я-Рома, вселившийся в Ричи, выслушал бы, но сам его осуществлять или даже готовить не смог бы. А потому и план был Клавдия, и все подготовительные мероприятия — тоже его. От меня требовалось лишь вовремя собрать и мобилизовать бойцов и ждать, поиграв в театрализованное представление «воины соседского графа в беспечности в оккупированном городе». Только так я мог согласиться на такое, не потеряв разлада с самим собой.