Отчего-то Данила сразу понял, что это и есть тот самый Тихонов, которого требовалось вызвать.

— Эй, мужик! — Ашот приметил Тихонова. — Ты тут вроде бугор местный, да? Что за беспредел? Чего нас повязали? Ну, подумаешь, чуток наследили на вашей Красной площади, немножко пожар устроили — с кем не бывает?! Мы уберем всё, честное слово!

Тихонов резко остановился и, не произнеся ни слова, принялся изучать толстяка, уложенного весьма объемным тылом кверху.

— Если надо, зубной щеткой тереть буду, — пообещал Ашот.

Тихонов едва заметно кивнул — мол, похвально, спасибо, но не стоит утруждаться.

Откуда-то появились люди в белых халатах и белых шапочках, засуетились над Даном, который не мог так изогнуться, чтобы увидеть, что же они делают.

В это время Маришу, которая мычала и брыкалась, укладывали на стол справа от Ашота. Ей таки заткнули рот какой-то тряпкой и, уложив, электрической машинкой принялись выстригать волосы на затылке. Данила отвернулся, чтобы этого не видеть. В глазах его плескались слезы бессилия.

Он насчитал в реанимации еще семь незанятых столов. Значит, по десять штук слизней за раз можно подсаживать. Негусто для Московского острога. Эсбэошники устанут сюда людей таскать, и если каждого кандидата будет лично Тихонов осматривать, процедура захвата Москвы может затянуться на годы. С другой стороны — что Данила знает о методах и возможностях новых слизней? Да почти ничего…

Дану закрепили голову так, что он мог теперь видеть только поверхность подушки, в которую его уткнули носом.

— Здравствуй, Данила. — Тихонов подошел ближе.

Дан не видел его, но отчетливо слышал. И это было странно, это означало, что Ашот заткнулся. А ведь даже Мариша с кляпом во рту громко сопела, когда ей выстригали волосы на затылке… всё, больше не сопит. Что там с однокашниками?

Неужели их убили?!

Или они уже стали носителями?..

Впрочем, одно мало отличалось от другого.

Голос Тихонова зазвучал у самого уха Дана:

— Мы возлагаем на тебя большие надежды, Сташев.

— Мы — это Братство?

— Да. И вот-вот ты станешь одним из нас. Приди к нам, и ты никогда не будешь больше бояться. Мы — сила.

Дан почувствовал, как на затылок легло что-то приятно теплое и влажное.

— Что это?! — вскрикнул он, уже зная ответ. Он отказывался верить, что ему как личности настал конец.