Глава 30 Хара
Хара
Жажда не стала меньше. Она чуть отдалилась, разделилась на части и теперь обжигала Кая с двух сторон: с севера и со стороны города.
Охотника опять отвели в каменный мешок, в котором ему предстояло провести последний час перед судом. Минут пять он сидел в углу, пытаясь собраться с мыслями и решить, когда ему следует совершать побег и сможет ли он его совершить, как дверь камеры заскрежетала, и в ней появился пузатый стражник, наряженный как ярмарочный мытарь. Старшина тюрьмы, а Кай сразу решил, что именно старшина мог дополнить обычные латы золотыми шнурами и бронзовыми резными заклепками, рявкнул на стражников, и перед Каем был поставлен крохотный столик, на котором с трудом уместилось блюдо с мясом и хлебом. Кувшин с водой пришлось поставить на пол.
— Ешь, — сказал старшина и остался стоять в двух шагах от Кая, хотя кажется, смотрел на него и ничего не видел.
Есть пришлось руками, даже мягкого оловянного ножа Кай не получил, но не успел он насытиться, как минут через пять старшина так же безучастно произнес:
— Иди за мной, — и пошел прочь из камеры.
Кай двинулся за старшиной, у стражников в коридоре вытянулись лица, но старшина еще более удивил их, когда приказал зайти в камеру и доесть то, что не съел охотник. Удивленно вращая глазами, в каменный мешок прошли все десять стражников, после чего старшина закрыл их на замок и громко приказал не шуметь в ближайшие пару часов.
Кай, который уже был готов рвануть по коридору, наверное, выглядел так же, как и обескураженные стражники. Охотник чувствовал какую-то магию, но то, что он ощущал, было слишком слабым для того, чтобы заставить седого ветерана выполнять что-то противоестественное. К тому же след магии мог оставить какой-нибудь оберег, а чудачества старшины могли объясняться вовсе другими причинами. Вдруг Каттими достало ума захватить в заложники семью тюремного старшины?
Каттими! Кая словно обожгло. Все последние часы, когда он ломал голову, думал и перелопачивал все произошедшее с ним, переставлял имена и не один раз произносил имя Каттими, впервые он произнес его так, как произносил ночью, когда ласкал ее тело, когда хотел, чтобы она услышала свое имя из его уст.
— Иди за мной, — настойчиво повторил старшина и двинулся по узкому коридору. Он вел Кая довольно долго. Спустился на ярус ниже, провел еще по одному коридору, окликнул издали одного из стражников, отослал его куда-то, подождал на лестнице, пока пройдут стражники на еще более низком ярусе, а затем вывел Кая даже не во двор, а в узкий колодец, в который не выходило ни окон, ни других дверей.