Взмах остро заточенного серпа Харула – и клинок врезается в паучью конечность монстра внутренней стороной, с хрустом прорубая черную, похожую на хитиновый панцирь, оболочку. Несмотря на то, что лапа тонкая, тоньше человеческого запястья, отсечь её полностью с одного удара не удаётся – лезвие со скрежетом застревает в разрубе, и Харул подается назад, высвобождая его.

Ринат бьет по той же лапе – со злостью, наотмашь, раздробив сустав так, что в стороны брызжет какая-то липкая жижа. Тут же замахивается снова, и обернутая колючей проволокой бита врубается прямо в раскрытые челюсти монстра, ломая зубы. Тварь изгибается, валится на бок и резким движением, похожим на удар скорпиона, бьет заостренной лапой, растущей откуда-то из нижней части спины, Ринат, уже замахнувшись для следующего удара, вдруг замирает на вдохе, с изумлением глядя вниз. Острие живой пики вонзается ему в нижнюю часть живота, под бронежилет, и резким рывком снизу вверх проникает все глубже, приподнимая его над землей.

Макс, надрывно крича, рубит черную паучью лапу сверху, двумя ударами отделяя её от туловища. Еще один демон налетает сбоку, и я едва успеваю прожечь его спаренным выстрелом из Испепелителя.

Ринат с перекошенным от боли лицом падает на землю, от его крика неприятно звенит в ушах. Макс хватает его подмышки, пытается тащить за собой, но на нас прыгают ещё сразу двое. Я успеваю отчетливо увидеть распахнутую пасть одного из них – похожую на морду Чужого из старого фантастического ужастика. Ускользаю на мгновение на изнанку, чтобы увернуться от удара, и бью сам – длинным продольным ударом рассекая монстра от морды до хвоста, больше похожего на еще одну конечность, только загнутую вверх и вперед. Второго монстра добивают двое гракхов, оказавшихся неподалеку.

Макс продолжает что-то кричать, пытаясь поднять Рината, но я оттаскиваю его и тяну за собой, чтобы он не отбился от основной группы.

– Брось! Он уже не жилец!

Макс взглянул на меня так, будто готов был ударить. Но я упрямо тащил его дальше. Раненый, стоило отдалиться от него на несколько шагов, тут же скрылся под целой кучей налетевших со всех сторон демонов. От его предсмертных криков и звука раздираемой плоти дрогнуло лицо даже у Хестии. Но я продолжал двигаться дальше, будто в каком-то трансе, на бегу продолжая цепляться за яркие детали.

Вонь паленой плоти от трупов демонов, попавших под обстрел пилона – такая густая, что от неё уже першит в горле… Чуть поодаль продолжает реветь впавший в буйство великан-гракх. Он даже не пытается отступать к зданию и, возможно, вообще не соображает, что происходит вокруг. Лишь исступленно машет своей булавой, страшно оскалившись и упиваясь битвой…