— Так вы купите их? — это было то, что больше всего его интересовало.

— Если остальные такого же качества, даже если мне придется продать последние штаны, я обязан их купить! Я заработаю целое состояние на их перепродаже! — старик даже не пытался скрыть своих планов. — Надеюсь, ты не собираешь задрать нос и выставить мне запредельную цену?

— Я возьму столько, сколько предложит господин учитель, — Дорен решил до конца не выходить из образа. В конце концов, Ларс показался ему довольно приятным. Даже если его ученик и оказался чудовищем внутри, старичку вовсе не обязательно было это знать. Пусть у этой кармической связи будет положительный финал.

— Позволишь мне самому определить цену? Не боишься, что я скуплю все за бесценок? — мужчина усмехнулся.

— Я верю, что один из самых знаменитых кукольных мастеров королевства вовсе не такой человек, — парень был невозмутим.

— Хм, чешешь языком, а о чем не знаешь. Я вовсе и не знаменит, — Старик пробурчал, но по нему было видно, что лесть определённо достигла своей цели.

Целый час он изучал сверток за свертком. Каждый раз, исследуя очередную куклу, он то удивленно восклицал, то с завистью причмокивал языком. Осмотрев фигурку как следует, он откладывал её в сторону и записывал что-то в своем блокноте. Наконец, работа была закончена.

— Я могу предложить тебе лишь такую сумму, — он протянул блокнот Дорену. Парень, не мигая, посмотрел на цифру перед ним.

— Сто пятьдесят пять золотых? — его голос был ровным.

— Да, я знаю, что это мало, но я не могу предложить тебе больше. Это и так уже почти все мои сбережения, — Ларс стыдливо опустил голову.

«Мало?! Я собирался сжечь этот хлам! Что не так с этим миром? Откуда такой ценник?»

— Этой суммы вполне достаточно, — Дорен не показал ни одной лишней эмоции. — Господин, а кто обычно покупает эти куклы?

— Кто, спрашиваешь? Да много кто. Даже аристократы частенько покупают моих кукол для своих детей. Некоторые и сами не прочь поставить парочку фигурок на полку в свою коллекцию. Это ведь не просто какое-то жалкое чучело! Твои куклы разлетятся как горячие пирожки.

«Наверное поэтому они и вырастают такими ублюдками как те пятеро, раз в детстве играют с такими «игрушками». Если у меня хоть когда-нибудь будут дети, у них никогда не будет подобной жути.»

— Это хорошо, — парень не знал, что еще ему сказать.

— Трудно поверить, что десятилетний мальчишка, который только-только пережил смерть отца, так изменится. А каким потерянным ты был, когда случайно зашел в мой магазин. Ох, как же ты смотрел тогда на моих кукол… — Ларс предался воспоминаниям. — Помню, ты был весь в синяках и ссадинах. Тебя задирали соседские дети, кажется? Но теперь ты вон какой крепкий стал.