«Казак! Просыпайся! Аварцы заходят!»

«Проснулся».

«Всё. Жди команды. Больше не отвечай».

Аварцы пришли раньше времени. Они опередили даже самый ранний расчётный срок. Значит информация об их вероятной задержке оказалась ложной.

Я потом узнал, что аварцы мобилизовали или реквизировали все боеспособные корабли в соседних с Зурнушем системах, пересадили экипажи с повреждённых кораблей на новые, в смысле не повреждённые, накрутили хвосты всем отступившим и бросили их в бой. «Догоните их и убейте! Кто не справится — потеряет лицо и статус».

А пока я лежал на ложементе, без связи — слепой и глухой, и надеялся, что меня не найдут. Чтобы успокоиться, я занялся пси. Сначала я не улавливал ничего, потом я почувствовал сгустки энергий, они появлялись, проплывали мимо меня и пропадали за границей восприятия. Пси мне подсказало, что аварская трасса проходит совсем рядом.

В это время в системе творился настоящий бардак. Мусорщики, что разбирали битые корабли, были ещё в системе. Они с воплями рванули на выход. Много наших было на планете, они отступили на станцию, надеясь выторговать свободный проход. Многие зависли на верфи. Может быть предвидение меня и толкнуло на мою авантюру, что иначе бы я также встрял, как бескорабельный.

Наши приватиры один за другим отходили от планеты и выдвигались, прикрывая уходящие беззащитные транспорты. Так что их неторопливый отход оказался хорошо замотивированным. Как и ожидалось, аварские приватиры рванули на всех порах завязать бой и, что самое главное, дредноут пыхтел сзади один без прикрытия.

Сигнал от Стига пришёл через два часа от входа аварцев в систему. Отвечать я на него не стал. Сорвав сетку с креплениями, отошёл от камня, вылез из роя и пошёл на перехват. Семь минут разгона, и я выравнял скорость с дредноутом. Ещё немного, и я вышел на траекторию атаки. Ещё чуть-чуть, и запустил гравицентр. Дредноут мной озаботился, но не сильно — траекторию он ожидаемо не сменил. Сначала аварцы начали меня нащупывать лазером ближней противокосмической обороны. Хорошо, что эти лазеры имеют каждый свою зону ответственности и меня достают всего два-три. Я иду прямо на цель, между мной и дредноутом гравицентр. Я покачиваю гравицентром, и лазерный луч отклоняется, проскакивает меня, не может сфокусироваться. Их мазки просаживают мне энергощит. Потом аварец начал запускать противоторпеды. Это понятно — он уходит, я догоняю, у него эффективная дистанция пуска больше. На моём ускорении противоторпеды идут мне в лоб. Я цепляю их гравицентром. Всё — противоторпед нет, но энергии на гравикомпенсаторы стало нужно больше. Снова лазеры и новая волна противоторпед. А вот и мне пора. Две мои торпеды ушли в стороны, обходя гравицентр, навелись и по-прямой рванули к дредноуту. Их мелкие рысканья по курсу убедили аварцев, что я их веду. По ним активно работала ПКО, но торпеды неубиваемо шли к бортам. Торпеды хорошо аварцев отвлекли, очень хорошо. Они стукнули в щит, прошли его, бесполезно долбанули в борт. Через несколько секунд до щита добрался и я, смещая гравицентр в сторону, чтобы не зацепить дредноут. Гравицентр щита не заметил, вошёл в борт между двух двигателей, я сбросил накачку энергии гравицентра, разминулся с бортом и начал уходить. Доли секунды выиграли мне километра полтора, а потом меня догнал лазерный импульс и долбануло термоядом. «Капец котёнку, срать не будет» — попрощался я со щитами, отключившимся кораблём и своей жизнью. Но я не умер, я всё летел и летел в своём железном гробу. Ну не железном, но от этого не легче. Через пять минут последним отключился ложемент, и я перешёл на жизнеобеспечение скафандра.