Но одна дума не давала покоя Морготу и омрачала его триумф; Тургон, которого ему особенно хотелось захватить, ускользнул из сети. Ибо Тургон происходил из могущественного дома Финголфина и ныне по праву стал королем над всеми нолдор, Моргот же боялся и ненавидел дом Финголфина более всех прочих, ибо род сей презирал его еще в Валиноре и водил дружбу с Улмо, а также и потому еще, что Финголфин изранил Моргота в бою. Более того, встарь взор Моргота пал на Тургона, и тень омрачила душу Врага, предвещая, что когда-нибудь в будущем, до поры сокрытом под сенью рока, Тургон явится орудием его гибели.

Эарендель: происхождение имени и образа

Нижеследующий текст заимствован из пространного письма, написанного моим отцом в 1967 году на тему создания имен и названий внутри своей истории и заимствования имен извне таковой.

* * *

Прежде всего он отмечает, что имя Эарендиль [Eärendil – Прим. перев.] (поздняя форма) со всей очевидностью восходит к древнеанглийскому слову Éarendel – к cлову, которое, как моему отцу казалось, обладало особенной красотой в этом языке. «Кроме того (продолжал он), его форма явственно наводит на мысль о том, что по происхождению это имя собственное, а не нарицательное». На основе родственных форм в других языках мой отец с уверенностью сделал вывод, что слово это принадлежало к астрономическому мифу и являлось названием звезды или группы звезд.

«На мой взгляд, – писал он, – из словоупотребления в древнеанглийском явственно следует, что это была звезда, предвещающая рассвет (по крайней мере, в английской традиции): та, которую мы сегодня называем “Венерой” – утренняя звезда, что ярко сияет на рассвете, перед тем, как встает солнце. Так, во всяком случае, я это воспринял. Еще до 1914 г. я написал “стихотворение” об Эаренделе, который вывел свой корабль, точно яркую искру, из гаваней Солнца. Я включил его в свою мифологию, в пределах которой он стал главным действующим лицом – как мореход и, в итоге как звезда-знамение, знак надежды людям. “Айя Эарендиль эленион анкалима”, “Привет тебе, Эарендель, ярчайшая из Звезд”, восходит в изрядном отдалении к “Éala Éarendel engla beorhtast”».

Эти фразы и впрямь весьма отдалены друг от друга. Фраза на древнеанглийском взята из стихотворения «Христос», в котором в этом месте говорится: «Éala! Éarendel engla beorhtast ofer middangeard monnum sended». Но, как ни странно на первый взгляд, эльфийские слова «Айя Эарендиль эленион анкалима», процитированные моим отцом в этом письме, являются отсылкой к эпизоду из главы «Логово Шелоб» во «Властелине Колец». Когда Шелоб приближается к Сэму с Фродо во тьме, Сэм восклицает: «Дар Владычицы! Звездная склянка! Светом во тьме станет он для вас, говорила она. Звездная склянка!» Фродо удивляется собственной забывчивости; его «рука медленно потянулась к груди – медленно поднял он над головою Фиал Галадриэли» <…> «Тьма отступала пред ним, пока не показалось, будто Фиал сияет в самом центре невесомой хрустальной сферы, а сжимающая его рука искрится белым огнем.