— Не хочешь смотреть на шкафчик — тогда смотри в камеру пристально и сурово. У нас скорее мрачный концепт, а не развеселый.

— Хм… Тогда о чем мне думать? Какую эмоцию передать?

— Представь, что ты хочешь какую-то девушку, но сложилось так, что ты ее никогда не получишь. Вот теперь страдаешь в душе, сексуальный и одинокий.

— Это не мрачный концепт… Это трагический концепт.

— Отчасти… Ну, главное, ты приблизительно понял… — пробормотала, поднимая фотоаппарат и готовясь сделать новые снимки.

— Конечно, понял. Даже особо вживаться в роль не надо. Ты стоишь в двух метрах от меня, а я, дурак, пообещал не выходить за пределы душевой комнаты. И теперь мучаюсь.

Значит, не пообещай он мне этого, уже б сорвал съемку. А я ему, впрочем, ничем не смогла бы помешать. Он бы быстро заглушил мои возражения поцелуями.

Когда вновь решилась взглянуть на Лео через объектив фотоаппарата, у меня перехватило дух и трепет вдохновения пробежал по телу. Идеально. Лео пристально смотрел на меня, и в его взгляде томилась столь пленяющая похоть — опасная и ядовитая. Губы были плотно сомкнуты, а скулы, казалось, стали еще острее. Я сохраняла один за другим мгновения непривычной стороны Лео. Так странно, это выражение лица не казалось наигранным, а, наоборот, выглядело искренним, точно он просто приподнял свою маску ангела. И теперь к нему хотелось тянуться… Утешить, разделить его похоть на двоих.

Пока что я лишь вбирала ее до последней капли и находила ей отражение на снимках. Меняла ракурсы, и его взгляд двигался за мной. Делала портреты, и снимала во весь рост. Лео, точно горюя, оперся рукой о прозрачную стену, которая уже высохла, немного склонился и взирал на меня исподлобья. Сжимал мощной хваткой майку на груди, будто хотел вырвать свое сердце.

— Может, я ее все-таки порву?

— Давай. У нас ведь будет по плану ню.

Мокрая ткань расползлась от небольшого усилия Лео, обнажая его мощную грудь и верхние кубики пресса.

— Оставить так или полностью разорвать?

Я уже еле сдерживала себя от того, чтобы не сделать несколько шагов и не прижаться своей голой грудью к нему. А перед этим дорвать эту майку, стащить с него мокрые шорты и… Интересно, он надел под них боксеры? Неважно. Все стащить и осквернить эту душевую комнату во всевозможных позах.

— Так что? Разрывать до конца или нет?

Прочистила горло и ответила:

— Оставь так.

Подняла фотоаппарат, сгорая от желания. Когда Лео смотрел на меня, я ни на секунду не забывала о том, что голая. Казалось, он взглядом передавал жгучее желание слиться со мной в поцелуе, крепко прижать к себе или к любой вертикальной поверхности и руками провести по самым соблазнительным округлостям. И я понимала, это случится в тот же миг, когда фотосессия закончится.