Но кровать была пуста.

Кто-то оставил на стуле чистую одежду, так что он выскользнул из-под одеяла и натянул штаны. Подкрался к окну и осторожно, одним пальцем, отвел портьеру, чтобы выглянуть наружу. За садом, блестевшим от ночного дождя, лежал Прямой проспект.

Сквозь набухающие почками ветви промелькнули флаги – кажется, перекрещенные молотки Инглии. Он услышал знакомый топот облаченных в доспехи людей и отпустил портьеру. Без сомнения, его все еще искали. Очевидно, он был еще далеко не свободен. Но если Рикке на его стороне, у него есть шанс! В Адуе, этом самозваном центре цивилизации, любили считать все, что лежит по ту сторону Кругового моря, диким и варварским. Но они могли бы многому поучиться у северян. Храбрости, выносливости, преданности. Энтузиазму касательно твердости, если на то пошло… Он понял, что снова улыбается.

Орсо понятия не имел, что будет дальше. Но впервые за долгое время ему не терпелось это выяснить.

Мягко ступая босыми ногами, он спустился по лестнице в пустой коридор. Далеко не впервые ему доводилось тайком выбираться из дамской спальни, но ставки еще никогда не были так высоки. Он услышал тихие голоса, говорящие на северном наречии, пересек коридор и открыл дверь обеденной залы.

…Рикке сидела во главе стола, накрытого к завтраку. Изерн-и-Фейл, склонившись к ней и положа одну руку на спинку ее стула, что-то бормотала ей на ухо. У Орсо сложилось впечатление, что он прервал трудный разговор, предметом которого, скорее всего, являлся он сам. Судя по сдвинутым бровям Изерн, его умение очаровывать женщин не распространялось на горянок. Но, возможно, с тех пор, как он потерял корону, оно вообще больше не распространялось особенно далеко. Удивительно еще, что оно смогло дотянуться до Рикке. Впрочем, глядя на озабоченное выражение ее лица, Орсо подумал, что, возможно, сейчас, в холодном утреннем свете, это уже и с ней не работает.

Но отец Орсо всегда говорил, что лучший способ поднять настроение – это вести себя так, словно оно уже парит на недосягаемой высоте. Этот подход он применял к матери Орсо на протяжении тридцати лет (впрочем, абсолютно без успеха). Так что Орсо налепил на лицо улыбку и вошел в комнату.

– Доброе утро! – поздоровался он с почти оскорбительной веселостью.

– Какое там утро, – буркнула Изерн.

Не переставая жевать, она прошагала мимо него к двери. И действительно, судя по укороченным пятнам солнечного света под окнами, был уже почти полдень.

– Моя мать сочла бы великой победой, если бы ей удалось поднять меня в такой час. – Орсо облизнул губы и выдвинул себе стул. После усилий прошедшей ночи у него образовался здоровый аппетит. Это если не говорить о том, что он почти ничего не ел в предыдущие дни. – Ты не возражаешь?..