— Еще бы… Бедное мое тело, бедное… одно там, вдали от души моей… — кирка издала звук, как будто начала хлюпать носом и вот-вот расплачется.

— И как ты вообще с такой уродиной жил, удивляюсь. За что она тебя в хрустальный монолит посадила?

— За то, что я ее такой сделал, — хлюпнула кирка.

— В смысле? — не поняла Мико. Собственно, не только она, никто не понял. — Какой сделал?

— Да уродиной же.

— А кем она была? То есть нет, стоп, погоди! Она что, изначально была не такой внешности?

— Ты, кучерявая, чего несешь?! — оскорбился Торфу. — Вот бабы! Чтобы я, великое божество болот, трясин, топей и прочих водно-земельных участков, на этакой мымре корявой женился? Да Веспушка моя красавицей была невероятной! До тех пор, правда, пока я на нее неснимаемое заклятье болотной скверны не наложил. — Кирка хихикнула. — Подпортил видок, так сказать.

— Блин, я вообще в шоке, — высказался Хас, пока Егор и Мико растерянно хлопали глазами. — А зачем ты, стесняюсь спросить, это сделал?

— Притесняла она меня сильно. На пирушки божественные не пускала или там в кости перекинуться со старым водяным, да и на других девиц взгляда не позволяла бросить, шпыняла всячески и поучала… А я это… — кирка снова издала смешок, — как-то, слышьте, напился тинистой браги столетней выдержки и как домой пришел… то бишь в замок наш… ну, тот, вы его видели.

— Видели, — подтвердила Мико. — Унылое зрелище.

— Но-но! Время никого не щадит, а так-то — хоромы были!

— Ты давай не отвлекайся, рассказывай дальше, — сказал Хас, которого такого рода истории всегда будоражили, утверждая во мнении, что брак — это зло.

— Вот сразу видно, что человеку интересно, — одобрил Торфу. — Спасибо тебе, академик. Дальше вот что было: пришел я домой, значит, а Веспа как набросилась на меня, да как давай пилить! И ведь всё не по делу, всё почем зря! Что с того, спрашивается, что я спустя три месяца пришел, после того как подышать воздухом на пару минут выскочил? Ну ладно не пришел, а приполз пьяный, но ведь прибыл же на место! К ней, к родимой моей, вернулся, а не к русалке какой-нибудь… а ведь мог… была у меня одна там… и не одна даже…

Торфу погрузился в воспоминания, начав перечислять знакомых особей женского пола, с кем у него «случалось пошалить», но Егор, стервенея, перебил:

— Короче, Торфу! Ну пришел ты домой, и что?

— Вот что! Вернулся я, стало быть, а Веспа как набросится! Как давай ругать! Вот я не выдержал и спьяну-то ее и… тогось… заколдовал навеки.

— Тьфу! — В Мико проснулась женская солидарность. — Какой ты все-таки гад болотный! Егор, то есть Гор, а ну пошли в ближайший храм, избавимся от этого козла!