Из алтаря начали выпучиваться туманные серые щупальца, в которых играли искры и посверкивали молнии. Тентакли впивались в кадавра, удерживая его, как на привязи, так что он хотя и мог бродить возле алтаря по кругу, с натугой пытаясь разорвать незримую магическую шлейку, но преодолеть ее оказался не способен — извивающиеся мглистые отростки как бы передавали его друг другу, продолжая сковывать кадавра и сосать из него энергию.
А ее оказалось куда больше, чем у Мико, ведь жизни в Зашитом было нереально много!
— Глядите — башня растет! — прокричал Хас, беспрерывно паля из ружья в проход, по застрявшему там Залатанному.
Пока Гор колошматил того киркой, Егор повернул камеру, чтобы видеть происходящее позади. Оказывается, алтарь и был основанием Башни Ужаса, и теперь призрачные очертания ее закругленных стен постепенно вырастали над ним, наливались цветом и плотнели по мере того, как проседала жизнь младшего кадавра. Щупальца засевшего в основании башни Шазза тоже плотнели, искры и молнии в них становились все ярче.
— Осторожно, крюк! — крикнул Крам, и Егор крутанул камеру обратно.
Оказывается, Залатанный попытался провернуть свой коронный трюк. Но в тесноте извивающегося лаза, каменные стены которого крепко стиснули могучие плечи монстра, у него это не получилось. Хас, которого старший кадавр своим приемом убивал чаще других, возрадовался:
— Ага, поганище ты мерзкое, не можешь! Тошнотище поганое!
Жизнь кадавров одновременно просела до оранжевой, потом красной, затем алой зоны…
— Получи! — завопила Мико как-то очень по-мальчишески, как раньше имели привычку вопить только Хас с Крамом, и отправила в атаку на старшего брата бесов.
Те подскочили, деловито заливая монстров огнем… и одновременно братья скончались. Егор бы даже сказал, скончались в муках, потому что они жутко ревели и скрипели кожистыми частями тел.