— Вычеркнуть. Какие традиции? Где они описаны? Чем карается? Деньгами, поркой? Слишком мутный пункт.

А вот и заработная плата.

— Двести тысяч в месяц? — поднимаю бровь. — Серьезно? Ничего подписывать не буду. Переделывайте договор. Сегодня у меня пробный день? Отведите меня. Я его проведу. А потом уже составляйте всякие договора в соответствии с тем, что от меня узнаете.

Вскоре мою просьбу исполняют. Отводят в одну из комнат на нижних этажах, так сказать, на собеседование. Там уже ждут три ниндзя в черном и старый мужчина с бородой. Про таких говорят «мастер кунг-фу». Или типа того.

Он учтиво меня встречает, кланяется:

— Приветствую тебя, юный учитель. Мне велено впитать твою мудрость.

Удивительно, но я не слышу от старика иронии. Он искренне считает, что я знаю то, что не знает он. Так же учтиво кланяюсь:

— И вы ее получите.

— Это замечательно. У меня первый вопрос. Как можно развязать язык филзели?

Я усмехаюсь:

— Вот прямо так сразу? Без прелюдий?

— Я буду искренен с тобой, юный учитель. В мой арсенал входят не только традиционная методы воздействия на плоть. Я использую душу. Травы, смеси, настои и галлюциногены и не чураюсь даже современной фармакологии. Совмещая боль с этим можно выудить из души любые знания. Филзели мне попадались несколько раз за мою долгую жизнь. Но ни один из них мне не сказал ничего… Самое удивительно, что тебе он сказал правду. Мой господин Мацуо-сама это подтвердил, когда услышал слова филзели на записи, которую ты предоставил.

Сажусь. Начинаю рассказывать. Сначала издалека, пытаясь совместить общеизвестные знания из интернета с толикой додуманного, потом рассказываю о целебной акупунктуре, которая на Земле развита не так хорошо. Кое-чего говорю о маслах и травах без определения состава, так как не уверен, что на Земле все это можно найти. О том, как нервы, соединяющие плоть с мозгом — самые лучше друзья пыточника. Медитация, транс, техника дыхания — все это входит в понимание моего ремесла. Я рассказываю поверхностно, не вдаваясь в подробности. Для меня главное расписать программу обучения, нежели начать это обучение.

Старик слушает очень внимательно, кивает, улыбается:

— Ваши знания обширны, и я не могу представить, откуда вы в столь юном возрасте об этом знаете. Но мне не положено задавать такие вопросы волею моего господина.

— Могу показать еще и на практике, если предоставите филзели, — встаю, кланяюсь. — Но только это уже после официального соглашения. И если следующий договор будет таким же непрозрачным, то… вряд ли мы сработаемся.

Выхожу, Акане ждёт меня. Вопросов не задает. Смотрю на нее: