— Нет. Я в комнате «отсталых».

— Ого, а чего ты там забыл?

— Не скажу. Ладно. До скорого.

— Сто…

Сбрасываю вызов.

Всем от меня что-то нужно. Ну этот хоть честно признался. Откровенность — хороший инструмент. Иногда достаточно сказать «страшную правду», чтобы резко повысить уровень доверия к себе. Главное, эту страшную правду правильно подготовить.

Дверь из комнаты отсталых издает пищащий звук. Лампочка над ней загорается зеленым светом. Отлично. Можно идти.

Выхожу. На отдалении слышу людской гул. Первые маршрутки уже привезли учеников. Набираю Лику.

— Алло, Костя?

— Ты как?

— Привет… Все хорошо…

— Ты в деле? Или тебя списывать?

Спрашиваю нарочито жестко. Женщины после таких ситуаций очень хотят жалости и всякого такого дерьма, на которое у меня нет ни времени, ни желания. Мне нужны сильные, волевые лидеры. Знающие, что такое ответственность. А не трусы.

— Конечно, в деле, Кость. Эти сволочи еще ответят. Но сегодня в школу не приду… Дела.

— Какие?

— Да так…

— Лика, — прибавляю металла в голос. — Какие?

Слышу возмущенное пыхтение:

— Костя, ты мне не папа, понял? У меня личных дел не может быть? У меня мама больна, понял?

Морщусь. Семейные узы — самая страшная слабость. Все неофиты Храма отобраны по таким параметрам, как отсутствие семьи, жен, детей, девушек и тому подобного. Это очень важно. А за все любовные связи можно было жестко поплатиться чуть ли не головой. Секс — пожалуйста. Но не привязанность.