У трупа дёргались ноги.

— Ты про ноги?

— Д-да, я про ноги.

— Ну, такое… случается, — невозмутимо произнесла сидящая под потолком Югай.

— А… вы можете что-то с этим сделать?

— Что именно? Убить его ещё раз?

Сёстры хихикнули.

Ко мне подошла Ольга.

— Что будем делать, Конрад?

— Ну, вот сейчас я приведу этого господина в чувство и проясним обстановку… Да очнись ты уже!..

Ну и качественно же его сестра приложила-то… О! Вроде пришёл в себя.

— Кто вы такие? Сколько вас? Что вам нужно?

Молчит, поганец.

Двинул под дых, повторил вопросы. Молчит.

Врезал по морде, повторил вопросы. Тот начал ржать.

— Значит, не хочешь по-хорошему? — спросил я.

Оторвал кусок материи от пиджака, затолкал в рот неприятелю, уселся ему на ноги, схватил за шею и достал нож.

— Не стану говорить, что больно не будет, потому что будет больно. Но ты не умрёшь. Не поймёшь с первого раза — продолжим, — я вздохнул и бросил через плечо. — Слабонервные пусть сюда не смотрят. Вилли, тоже отвернись.

— Я тоже помню курс полевого допроса вообще-то, — проворчала сестра, но всё-таки отвернулась. — И курям кто бошки-то рубил обычно? Эх… Ну и ладно.

Несколько быстрых движений ножом, и пленный начал мычать и дёргаться. Уши, щёки, губы, дёсна — крови полно, но ущерб организму приемлемый. Помереть не должен. Быстро, во всяком случае.