— Требую объясниться! — заявила мастер Отлин.

Несколько секунд Зимар внимательно рассматривал призванные мною пентаграммы, потом глубоко вздохнул и поднял на меня уже ясные глаза.

Я только улыбнулась.

Целитель от этого, почему-то, побледнел еще больше прежнего и сглотнул, а в моих ушах снова раздался гул его сердца.

— Вам задали вопрос, — напомнил артефактор и его тень угрожающе нависла над архимагом. — Вы посмели напасть на мою ученицу! И только из уважения к вашим прошлым заслугам вы еще дышите!

— Он — моя нить. Филео, если это имеет какое-то значение, господа танары, — сказала я, едва не мурлыча от собственных ощущений.

— Что?! — выдохнули несколько голосов.

Зимар от звука моего голоса схватился за голову.

В аудитории повисла такая тишина, что я засомневалась в присутствии здесь разумных.

— Зачем, лура? — простонал целитель, спустя пару минут тишины. — Зачем?!

Я погасила пентаграммы и только после этого посмотрела на мага. Как объяснить? Он же все равно не поймет, да никто не поймет…

— Вам было больно, — пожала плечами я.

— Что? — опешил маг.

Я хмыкнула, отметила про себя, что и тело мага, вслед за лицом, тоже стало молодеть, только медленнее.

— А этого мало?

Зря я это спросила. Потому что на меня так посмотрели, что стало зябко и неуютно под этими шокированными, пораженными взглядами.

— Нить односторонняя, мастер, — просто сказала я с легкой улыбкой. Похоже, теперь долго не смогу от нее избавиться. — Для вас она ровным счетом ничего не значит.

И снова тишина, только архимаг судорожно вздохнул.

Я покачала головой, рассматривая испорченную рубашку. Пришлось все в той же тишине заняться починкой одежды и удалением собственной крови, хотя с последним справилась тень.

Все минуты, что ушли на восстановление ткани и удаление пятен прошли в тишине.