Она знала, что за пределами Эллады открыли еще несколько значительных водоносных слоев, и все усилия полностью переключились на их разработку. Швейцарцы создали так называемый «ходячий трубопровод», сделанный специально для Эллады и для областей Великой Северной равнины. Хитроумные швейцарские приспособления равномерно распределяли подземную влагу по поверхности, и можно было покрыть основание бассейна, не создавая ледяных гор прямо у выходов водопроводов, как предполагалось изначально.

Майя отправилась с Дианой, чтобы самой посмотреть на одну из этих труб в действии. С дирижабля, парящего над конструкцией, трубы были поразительно похожи на лежащие на земле садовые шланги, извивающиеся туда-сюда под высоким давлением разбрызгиваемой воды.

На земле все было еще более впечатляющим, даже странным. Трубопровод был огромным и величественно перекатывался по слою гладкого распределенного льда, приподнятый над ним на пару метров приземистыми пилонами, оканчивавшимися большими лыжами понтонов. Трубопровод передвигался вперед со скоростью в несколько километров в час благодаря давлению воды, извергаемой из сопел. Сама же вода направлялась в конструкции под разными углами, регулируемыми компьютером. Когда трубопровод соскальзывал до крайней точки своего изгиба, двигатели поворачивали сопла, а он притормаживал и менял направление.

Вода била из сопел толстыми белыми струями, изгибаясь и расплескиваясь по поверхности брызгами красной пыли и белых морозных струй. Затем вода текла по земле большими грязными потоками, замедляясь, собираясь в лужи, успокаиваясь, затем светлея и медленно превращаясь в лед. Однако это был не чистейший лед. Питательные вещества и нити некоторых бактерий добавлялись в воду из биорезервуаров, расположенных за береговой линией. У нового льда был молочно-розовый оттенок, и таял он довольно-таки быстро. Расширяющиеся лужи талой воды, на самом деле – многокилометровые мелкие озера часто образовывались летом, солнечной весной и осенью. Гидрологи сообщали о больших тающих озерах под поверхностью льда. Температура по всему Марсу продолжала расти, и поскольку слой льда на поверхности бассейна становился толще, нижние слои, очевидно, таяли под давлением. Огромные пласты льда над тающими зонами скользили вниз даже при легчайшем наклоне. Они трещали, грохотали и скапливались в гигантские разбитые груды по всему пространству самой глубокой точки бассейна, в участках, превратившихся в фантастические пустоши сдавленных хребтов, сераков и озер. Растаявший лед вновь замерзал каждую ночь, и вскоре бассейн превратился в невообразимо раздробленный хаос.