То, как я потерла заледеневшие руки, не скрылось от командира, и я поднялась с дивана не в силах больше сидеть на месте.

– Я могу увидеть Сурдо?

– Он находится в строжайшей изоляции и тебе не стоит с ним видеться. У фолианта отсутствуют несколько страниц, а они очень важны. Думаю, он не выдержит пыток и сознается, где хранятся остальные и кто ему помогает, – от слова пытки у меня подкосились ноги, я чуть не упала замертво, потому что пытки для демонов не предполагали долгой жизни… никакой жизни. Эти пытки настолько ужасны, что демона хватало едва на пару тройку дней. А сейчас именно я, собственными руками обрекла любимого на такие страдания…

– Но командир , послушайте! Обвинения не должны исходить только из моих прошлых суждений о нем. А наличие фолианта в его кабинете и каких-то записей все равно не подтверждает имеющихся суждений!

– В тебе говорят чувства. Агнесс, я думаю тебе нужен отпуск. Ненадолго я отстраняю тебя от работы. На месяц. После ты можешь вернуться к работе и занять место капитана. Я же обещал.

– Что если я найду доказательства того что он не демон?

– Интересно, – он задумчиво потер подбородок. – Что же это будут за доказательства?

– Что если все это просчитанная подстава и кто-то таким образом хочет избавиться от Сурдо?– командир развел руками, а я продолжила. – Что может снять с него обвинение? Ведь какая-то книжка без пары страниц не может подтвердить, что он демон. Многие собирают артефакты, и Рэнтариэль Сурдо относится к тому же списку. В конце концов артефакты распродают на черных аукционах. Все об этом знают, но никто ничего не делает хоть это и незаконно. Уверена и он через рынок добыл фолиант.

– Откуда тебе знать про чёрные аукционы?

– Кое-что выяснила, находясь в Бродинграде. А принц Назурат неужели не вступился за Сурдо?

– Он выступил за него, но судебный процесс не окончен. Что ж, если ты можешь предоставить что-то еще, что укажет на невиновность Мис-те-ра Сурдо, это также будет рассмотрено.

Были ли в стенах башни еще демоны, я понятия не имела. И к несчастью ни Сурдо, ни такие как он, не могли рассчитывать на защиту со стороны. Сурдо был один из тех, кого в равной доле ненавидели и любили. Но данный суд не предоставлялся народной огласке, а значит, судить его будут исключительно те, кто стоять за словом «власть и закон». Слова командира расходились с личным мнением. Может ли он быть прав? И я, ведомая чувствами, просто не хочу верить в то, что мне только-что выложили как на тарелку. Но Рэн действительно отдал мне трактат, который сам он не в силах прочесть. Что я успела прочитать для него? Кажется, большую часть. Нет… он не мог меня использовать, чтобы совершить переворот. В данном вопросе я понятия не имела к кому обратиться за помощью и что на это скажет отец, который даже не соизволил мне рассказать о своей отставке.